5 кафкианские превращения на крымском побережье

Жарким-жарким летним деньком возьмёшь с полки уже потрепавшуюся книжку Виктора Олеговича — ещё первых изданий, ещё времён издательства «Вагриус», начнëшь читать и вдыхать едковатый запах пожелтевших страниц. И опомнишься уже от освежающего бриза на наших крымских брегах, в утопающих в зелени обломках советской империи — на набережных, среди поселений и пансионатов недалеко от Феодосии. Вкусишь этого посмодернистского текста, словно изведаешь божественного нектара, втянешь полной грудью вневременных смыслов и идей, которые слетают с уст очеловеченных насекомых, этих божественных скарабеев, которые катят перед собой комок-говна-мир по гальке советского санатория, это история самки-муравья, попавшей в некий духовный-вечно-советский постапокалиптический “Магадан“, это откровение о свете и тьме от мотылька Мити, эти полные иронии и анализа русской души приключения американского комара Сэма с его российскими сородичами...
⠀

⠀
Вот он, ни с чем не сравнимый пелевинский смех, прорывающийся сквозь мохнатые хитиновые покровы советсо-российских реалий конца 90-х годов — через фантасмагоричных кафкианских героев-насекомых, становящихся тебе милыми и родными от главы к главе. Словно ты сам плещешься в крымских волнах и закапываешься руками в чуть охладевший у кромки прибоя песок — постигаешь смыслы убегающего сквозь пальцы бытия, проблемы смерти-возрождения, добра и зла... Ты сам копошишься вместе с Никитой и Максимом в засохших листочках травки, находя там мелкие замершие тельца буро-зелëного цвета с длинной продолговатой головкой (конопляный клоп?), и ведёшь беседы о вырезанном из картины «Смерть от подводного ружья в саду золотых масок» треугольнике с надписью «хуй» и ... И о плане.., нет не плане Маршалла или плане ГОЭЛРО, не о каких-то абстрактных “планах“, а о... плане товарища Путина на далёкий 2036 год... И не понимаешь в итоге, это ты куришь косяк или ...кто-то курит тебя?!.
⠀

Марина подумала, что ничего, в сущности, не успела узнать про своего мужа, и откусила от ляжки небольшой кусок.
На вкус Николай оказался таким же меланхолично-основательным, каким был и при жизни, и Марина заплакала

⠀⠀Виктор Пелевин, «Жизнь насекомых»
⠀
Прекрасно, что перечитал. Рад!