4.5 Книга о грехах и воздаянии.

Просмотрела рецензии на книгу, они ещё раз подтвердили мнение: как по-разному мы воспринимаем одну и ту же историю! Кто-то наблюдает поверхностно, обращая основное внимание на "нестандартные отношения с продолжением", кого-то раздражают попытки немцев "обелиться" и предложить читателю "велико-германскую идеологию" (тут даже по автору проехались: "Не случайно автор перебрался в восточноберлинский универ. У него на лице нарисованы мелкое тщеславие и комплексы. Впрочем, это и по тексту видно"), но большинство читателей почувствовали психологическую глубину терзания "душ, изломанных войной, комплексами, друг-другом".
Нам, чьи предки пережили Вторую мировую войну, чья страна перенесла разруху, оккупацию, потеряла миллионы своих защитников и невинных жертв, сложно проникнуться вопросом Ханны: "А вы бы как поступили?". Мы потомки в третьем и четвёртом поколении, но и нам сложно поставить себя на место подсудимых.

Если пропустить первую часть книги, события которой наполнены влюблённостью и новизной сексуальных отношений пятнадцатилетнего Михаеля Берга, его попытками понять взрослую женщину, чтениями вслух и другими маленькими ритуалами и переместиться сразу в 1966 год на "концлагерный" процесс, не первый и не самый крупный, то поймём, что именно здесь и сокрыта главная идея книги.
Не случайно главный герой учится на юридическом факультете и присутствует на судебном разбирательстве, таким образом автор хочет изобразить процесс более подробно и полно, рассмотреть его с разных сторон: глазами сочувствующих, обвиняющих, колеблющихся в своём определении вины подсудимых. Михаель Берг относит себя к "концлагерной братии", которую интересовали ужасы преступлений военных лет. Они называли свою миссию просветительской и обвинительной, так как хотели донести до сведения народа бесчеловечность и жестокость этих преступлений.

Что бы там с моральной и юридической точки зрения не вкладывалось в понятие «коллективная вина» — для моего поколения студентов она была осознанной реальностью.

Одновременно Бернхард Шлинк пытается говорить о чувстве стыда, которое дети несут за своих отцов. Извечный конфликт отцов и детей, существующий во все времена, в аспекте "родитель - нацист/пособник/работал при нацистах" усиливает это противостояние. Прощая или принимая вину родственников можно ли избавиться от чувства стыда? Автор много рассуждает об этом, вовлекая нас с мысленные споры героя с самим собой.

Возможность показывать пальцем на виновных не освобождала от стыда.

Михаель завидует знакомым, которые "отступились от своих родителей и тем самым от целого поколения преступников", в то время, как другим приходится держать ответ даже за любовь к родителям.
Наших читателей сложно разжалобить подобными терзаниями выбора и вот здесь играет свою роль подсудимая Ханна Шмиц. Она старается быть честной, обходя молчанием каверзные вопросы, чем загоняет себя в ловушку, но вину свою не отрицает, а постоянный вопрос "вы бы как поступили?" подчёркивает, что в то время она не видела другого выбора. И у меня совсем нет желания осуждать Ханну.

Книга прослушана в исполнении Надежды Винокуровой.