5

Современные книги о церкви бывают в основном двух видов: нормальные и елейные. И священники бывают в основном двух типов – по состоянию души и обрядовые. (Говорю исключительно о своем опыте.)
И вовсе я не собираюсь проводить здесь типизацию литературы и священников. Она мне понадобилась «вспомогательно» – чтобы найти в этой условной системе координат место «Дневников» отца Александра Шмемана.
Как следует из названия, книга не была написана специально для публики. Это сугубо личные записи о каждом текущем моменте – на протяжении многих лет отец Александр в рукописных тетрадях «встречался с собой». Он так и писал, что дневник – его единственная возможность для этого.
Бытового – не очень много. Гораздо больше осмыслительного. Анализ многих событий, в том числе политических, и людей – в том числе известных, и церковного управления – в том числе глупого.
Очень глубокий ум. Полное неприятие фальшивок, показухи и мишуры. Искренняя любовь к родным. Большое уважение к людям. Понимание человеческой души. Взгляд священника на исповедающихся и на богослужение. Преподавателя – на студентов. Верующего в Бога – на веру. Человека – на все, что заставляет страдать или радоваться. Писателя – на предмет своих изысканий.
Я долго читала, больше полугода. И осталось лучшее из возможных впечатлений. Эта книга из тех, которые могут перенести человека из «околоцерковного пространства» в безусловность веры, не требующей благоприятных житейских подкреплений.
Но вот что важно: «Дневники», наверное, стоит читать тем, кто уже не первый год в церкви, потому что для новоначальных взгляд на церковь глазами о. Александра может оказаться довольно суровым открытием. Хотя кто заранее может знать результат и от чего тот зависит...
Совершенно очевидно: о. Александр – не обрядовый священник, и его «Дневники» космически далеки от церковного фольклора.

Вчера после обеда – чтение экзаменов [письменных работ]. Уныние от удручающего уровня, от этого «попугайного», риторического богословия. Формулы, слова, утверждения – за которые ничем не «заплачено», никаким усилием сознания, внутреннего слуха, внутреннего зрения.

Ужас лжесмирения. Достаточно человеку усвоить ключ «благочестия», и для него уже не обязательны – правда, честность, в нем отмирает чувство удивления и восхищения, критерий подлинности (чего угодно: красоты, искусства, добра…). Более того, его начинает тянуть на все бездарное, серое, рабье, лишь бы оно было благочестивым.