5 Лицо девяностых — побитое, но настоящее

Не сказать, что Рыжий не известен. В кругах нечитательских все знают хотя бы «Эмалированное судно», испорченное группой Молчат Дома. В читательских же его знают абсолютное большинство. Многие даже называют его Есениным нашего времени, но все же Борис другого поля ягода.

Начну с того, что Рыжий известен своим самоубийством. Он локально печатался у себя в Свердловске. Лишь к концу 90-ых его напечатали в московском журнале «Знамя», и это была та самая публикация, за которую Рыжему дали премию «Антибукер». Вот оно — признание. Рыжий получил деньги, известность. Дорога открыта. Однако в 26-летнем возрасте Борис повесился у себя на балконе. Ситуация ужасная. Особенно больно от сознания, как много мы потеряли из-за раннего ухода Бориса. Как говорил Башлачев: «Умирают либо вовремя, либо слишком поздно». Ну а если вы задаетесь вопросом, почему Рыжий так поступил, то посмотрите одноименный фильм — «Борис Рыжий». Пусть там прямого ответа не даётся, но показ мира, в котором жил Рыжий, и «приветливых» людей, которые его окружали, прекрасно дают понять, как сильно Борису не повезло там оказаться.

Любые фотографии и видеозаписи с Рыжим у меня вызывают странное ощущение. Человек абсолютно нашего времени. Пусть он говорит, что приспособлен к людям, обитающим на Вторчермете, но видно невооруженным взгляд — это не его место. Не знаю, какого было бы Борису в России сегодня, но время, в котором он жил, точно было не для него. С другой стороны, Рыжий в своей поэзии оставил прекрасный портрет перестроечной эпохи. Примечательно и то, что в портрете 20-летней давности современный читатель может спокойно обнаружить тех же людей, которых видит у себя на улицах. Это и объясняет популярность Рыжего — поэзия его актуальна, несмотря на то, что она, как и любая великая поэзия, будет актуальной всегда.

О стихах Рыжего не так просто говорить. Кто-то считает его поэтом-постмодернистом — как никак Борис часто использует пародию и иронию. Однако в этой игровой обертке находится конфетка с горьким привкусом. В стихотворении может быть и юмор, и даже глупость, но этому всегда есть противопоставление. Даже в самых веселых стихах:

Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума, и чести,
за хмель, за матерок, за то, что тут —
ЗДЕСЬ ССАТЬ НЕЛЬЗЯ! МОЛЧАТЬ!
СТОЯТЬ НА МЕСТЕ!»

Откровенно глумливый пассаж, однако после можно найти «Я сам не знаю то, что знает память», и эффект строки усиливается раза в три — приём, который Рыжий использует постоянно. Борис не только изумительно владеет слогом, но и очень умело играет с контрастом. «Море» (известная также как «В кварталах дальных и печальных») ещё один хороший пример. Вроде бы рассказ о том, как два писателя-алкоголика напиваются и засыпают на лавке, однако игра с тоскливостью, иронией и поэтическая сила Рыжего вкупе создают прекрасных стих, над которым и улыбнёшься, и потоскуешь.

Его стихи — отражение жизни. Драма и серость смежаются с чем-то веселым, насмешливым. Но понятное дело, что Рыжий не всегда шутил. Подобную манеру Рыжий нашёл ближе к концу 90-ых. Ранние же стихи (в частности это заметно в «Отрывках» и «Суждениях») обходятся и без этого. Кому-то они могут показаться излишне грустными и даже депрессивными, и это только подтверждает мною сказанное — боль без иронии становится в слишком явной.

Есть также люди, считающие, что Рыжий романтизирует бандитскую эстетику 90-ых. Но как мне кажется, так может подумать только дурак. Рыжий использовал ее по нескольким причинам: а) потому что он не мог её не использовать; б) потому что он, как и любой поэт, строил мир, в котором обитает его лирический герой; в) потому что он прекрасно понимал, что в будущем его поэзия будет использована как энциклопедия, в которой люди, незнакомые с бандитизмом 90-ых, будут знакомиться с эпохой. Боря ведь не дурак, он думал на несколько шагов вперёд. И оказался прав.

Вообще, мне кажется, я уже не смогу найти поэта, которого полюблю также, как Рыжего. Его поэзия образна, трогательна и при этом удивительно проста. Когда я читаю Рыжего, я с головой погружаюсь в его литературу, с аппетитом прочитывая стих за стихом. Его личность сильно цепляет. Тем, что он такой же, как я и ты, рядовой гражданин, который на самом деле был невероятным талантом. Он был лишён пафоса и никогда не пытался казаться. Он был чист душой, но к сожалению не понимал, что делать с внутренней болью — поэтому в стихах его чувствуется некая исповедальная интонация.

Вспоминаю тот телевизионный репортаж, записанный незадолго до кончины Бориса. Ходит по Вторчермету, курит сигарету, рассказывает что-то. Заходит в дом, в котором провёл своё детство. Все разнесено, разрисовано. Говорит, что здание вот-вот снесут и тихонько добавляет: «И некуда будет мемориальную доску повесить... Придется ставить памятник... А это народные деньги... опять народные деньги...». Некая ирония и эпатаж с признанием того, что он достоен и мемориальной доски, и памятника, а за этим вновь тонкое замечание про деньги народа — известный поэтический приём Бориса. Примечательно, что в будущем мэром города станет Ройзман — близкий друг Рыжего (ирония мать ее). Но доску, правда, поставили уже без него в сентябре этого года на Вторчермете. Гене Букину — памятник, а Рыжему — доску... И на этом спасибо.

Примерно таким вот был Боря Рыжий. Простой. Родной. Любимый людьми Боря. Гений, который и словом мог прибить, словно гвоздем, и с детишками не прочь поиграть в снежки. Действительно великий поэт. Живой, хоть и не с нами. И душевный. Невероятно душевный.