5 Судьба человека

…А ведь, похоже, у Елены Вентцель был дар писать не разумом, а сердцем. Редкое умение выплетать героя из порывов души, из минувшей, но незабытой боли, из личного неоглашенного опыта. Вынашивать его как младенца и являть миру – сомневающегося, сложного, знакомого всё же, что не верить такому и не любить такого просто нельзя. Без вывертов слога, без хитросклееных фраз. Простые слова в ее исполнении стекаются в ручейки, а ручейки в полноводную реку сюжета, в котором внимание всегда устремлено на маленького, но такого важного Человека. Невероятная, только внешне простая лингвистическая красота.

Тан-Тин, Котя, Костя, Константин Исаакович Левин – от памятного первого радужного зайчика на стене до пышного цвета чувства вины, от безграничного счастья к отчаянию, а между двумя точками истории – целая жизнь. Сколько же в нее, не очень-то долгую вместилось! Но началось все с любви…
Бесконечной любви, в адрес которой нельзя было простить и малый упрек, со смеющегося кремешка, от которого, сколько ни бей, смех и искры, с Пустякинишны – с мамы. Про таких говорят: свет в оконце. И не нужен ни учитель, ни наставник, ни друг, она всегда знает, что сказать… А ну, потеряй такую, уймешь ли боль? Дальше-то сможешь жить? Смог, как бы горько ни было осознавать.
Еле уловимый солнечный зайчик счастья иногда мелькал в жизни Кости, только менял лицо. Им была и маленькая Циля, и грубоватая тетя Дуня, позволившая не упасть, и Генрих Федорович с печальной своей, рвущей душу скрипкой, и ласковая Клава, и возлюбленная Рора, и домашняя, как яичко Надюша, но прежде всего и навеки – Юрка Нестеров – друг… А не была ли эта дружба высшей наградой для стойкого любящего Кости? Вспоминаю вот каждое имя, каждое лицо, каждую перетертую в муку жерновами истории судьбу и больно…
И вот бы упрекнуть – не много ли горя для одного человека, дорогая моя И.Грекова? И не выходит, потому что понимаешь, что история Кости, как ни крути, а взята была из реальности. На поверку случались и страшней. Еврей по крови, но не по вере, Костя считал себя русским. Он верил в революцию. Ее он впитал с молоком матери, в ней не знал сомнений даже тогда, когда начали репрессировать и высылать тех, с кем он был знаком, даже когда в раскулаченных на вокзале привиделись Рора и Циля… Ох и высокой ценой ему обошлась зашоренность! Ему и тысячам таким, как он. Тем, кого не миновала гроза. Тем, кто на личном опыте пережил предательство товарищей и близких. Тем, для кого чуждые слова «антисемитизм», «космополитизм» обрели реальное страшное значение. Воспротивиться можно всегда, попробовать отстоять правду, как это сделал Рувим Израилевич, Николай Прокофьевич и сам Константин Левин, ударить прямо в страх, как Юра Нестеров, но и почти наверняка подписать себе этим смертный приговор.
Как разительно отличается эта книга от первого, прочитанного мной у автора романа «Хозяйка гостиницы»! Если непростая история Верочки Ларичевой от начала и до конца казалась мне все же не лишенной тепла и надежды, то, преодолевая путь с Костей Левиным, я сразу знала, что горечи финала не миновать. При том, что Костю я приняла и полюбила с самого начала, чего, к сожалению, не случилось с Верочкой… А еще у «Свежо предание» особое мудрое лицо не только сильного духом человека, но и любимого мной Ленинграда-Петербурга, мелькавшего по сюжету то тут, то там редким стежком – Петроградской стороной с ее доходными домами, духом коммуналок, тихими Озерками с песчаными холмами и соснами, холодной густо-синей весенней Невой.

Тяжелая книга и страшная в своей предрешенности судьба человека… Возможно ли читать такие романы с лёгким сердцем? Возможно ли мечтать о счастье для героя, памятуя о страшных реалиях прошлого? Нет, совершенно не выйдет никак. История Кости Левина – образчик многих других известных и не очень историй о лишениях, отчаянии, боли. Она – лишь маленькое, но такое важное напоминание потомкам о том, что повторения никак нельзя допустить. Она – надежда автора, обозначенная смелым коротким штрихом.

Костя, милый мой. На свете бывает разное. И страшное тоже бывает. Разве мы с тобой не видели самого страшного? И смотри - мы живы, мы вместе. И он - с нами. Родится - маленький, смешной... Начнет говорить, ходить... А когда-нибудь про наше время скажут: свежо предание...

Викуша Viculichna , спасибо за еще одно совместное чтение. Кажется, нам везет на хорошие книги :)

Этот роман мне советовали не раз и не два, а потому хочу сказать огромное спасибо Ане Anutavn (ты советовала мне ее еще в 2015 году!), Ксюше ksu12 , Тане Tarakosha , Насте littleworm и Лене lenysjatko .

Книга прочитана в рамках игры "Книжное государство"

Очень рада, что ты оценила (хотя разве могло быть по-другому?)))
Сюжет помню уже смутно, зато чувства, которые сопровождали чтение, трудно забыть.
Очень люблю Грекову. И почему-то сейчас вспоминаю её Кафедру. Если ещё не читала, то от всего сердца советую. Почему-то она моя любимая:)

Ветка +3 Ответить

Сильная вещь, Лен! Думаю да, иначе и быть не могло. Так что спасибо еще раз за совет :)
И.Грекову только начинаю читать, за плечами всего два романа, но есть стойкое ощущение, что с автором мне по пути. Вот про "Кафедру" запомню, а лучше запишу :)