5 СНАББА КЭШ

Натурально, на волне ларссономании шведский детектив раскручивался как маркетинговый феномен мирового книжного рынка. Вот перед нами роман Йенса Лапидуса «Снабба кэш». Следует в канве известного проекта: это трилогия, быстро вышла экранизация. Сам Ларссон на обложке благословил автора. Пожелаем Лапидусу долгих лет жизни и все же отметим, что его книга также не совсем детектив, или точнее совсем не детектив – это криминальный роман, в котором основное внимание уделяется личностям главных героев как носителям своеобразного шведского преступного образа жизни. Три героя: серб Мрадо, убийца и гангстер, чилиец Хорхе, мелкий наркодилер, и швед ЮВе, столичный мажор, торгующий коксом. Обратите внимание, что все они – чужаки. Два героя - эмигранты, приехавшие в Швецию в детстве, а ЮВе - приезжий из провинции, пытающийся войти в общество золотой стокгольмской молодежи. В качестве образца жесткого бескомпромиссного стиля Лапидуса лично мне видится проза Джеймса Эллроя, однако швед привнес нечто весьма оригинальное в свое повествование – все три героя (и не только они) говорят и мыслят на своем собственном жаргоне, используя соответственно язык гангстеров, наркодилеров и латиноамериканских молодежных банд, эмигрантский сленг и словечки стокгольмских клубных тусовщиков. Текст в результате получается разноцветным как лоскутное одеяло, а герои очень выпуклыми и узнаваемыми.

Вот Хорхе (Хорхелито) в тюрьме: «Кореш по нарам - еще не кореш по жизни. Здесь другие расклады. Четче рамсы. Отмотанный срок - в зачет. Число ходок - в зачет. Чинарики, а еще лучше косяки - в зачет». Вот Мрадо (про чилийцев): «Вконец эти бурритосы респект потеряли». А вот ЮВе (Юхан): «Это будет мегадвижуха года - самая дорогущая и пафосная частная днюха… Успел набрать лондонским камрадам... Хотелось зажечь вечерком. Заценить местный клубешник. Затусить, а главное - скентоваться с новым пиплом». В последнем случае марки модной одежды, названия магазинов и исполнители музыки перечисляются с интенсивностью, напоминающей знаменитый роман Кристиана Крахта. Второстепенные герои также очень ярко выражаются. Вот, например, наркоторговец араб Абдулкарим: «Хабиби! Я тебе кто - бухгалтер-шмугалтер? Я - чюрка обычная. Швеция такой, как я, не верит по-любому...Ты думаешь, все эти карлсоны-шмарлсоны длинный чюлок полюбят тебя просто за бабки?» Короткие рваные фразы, сцены секса, насилия и потребления наркотиков и составляют ткань этого романа. Интересен экономический подход студента ЮВе к торговле кокаином с точки зрения теории продаж: кривая спроса, анализ рынков, логистика и сегментирование.

Интрига поддерживается наличием у каждого героя заветной мечты: у Хорхе это месть сербам, у Мрадо - борьба за власть в группировке, у ЮВе – алчность, желание пробиться на самый верх социальной пирамиды и поиски пропавшей сестры. При этом в соответствии с геометрической моделью построения сюжета у каждого из этих негодяев есть и человеческие черты – любовь к сестрам у нарокодилеров Хорхе и ЮВе, к дочери у головореза Мрадо. Особо отмечу крайне негативное отношение автора к сербской преступной группировке и регулярное осуждение в тексте действий сербов в ходе югославской войны (как, в прочем и у других скандинавов - видимо сербы им действительно сильно насолили, не считая даже общепринятого европодхода к демонизации Сербии). К примеру, албанцы, которые в значительной мере контролируют наркотраффик в Европе, ласково упоминаются вскользь как "отморозки".

Представляю какая нелегкая и в тоже время интересная задача стояла перед переводчиком. Не являюсь специалистом, но думаю, что его работа обсуждалась и, очевидно, осуждалась в профессиональном сообществе. В книге большое количество ненормативной лексики. Кроме того, специфика стокгольмского сленга заставила переводчика изобретать новые слова, например, зажопить, раскосяка, наваксить, отпендехать (от грязного испанского ругательства), подстокгольмье и мн.др. За усилия в переводе однозначно добавляю еще бал.

Вывод: "Неплохо". Специфический, брутальный, неполиткорректный криминальный роман, написанный на сленге.