5

Византия для России - что прапрадед в припудренном парике, основатель династии и строитель родового гнезда, про подвиги и жестокость которого рассказывают с придыханием гостям. Русская матрица семьи, государства, веры и чувства, кажется, вся произошла оттуда, и мы, конечно, с готовностью предпочтём славу Царьграда разбойничьим шайкам варягов. Однако гнусные соседи за хутором, на западе, так и норовят брякнуть, что мол и дед ваш был тиран, и потомки его - бездельники. Такой примерно взгляд, если верить Норвичу, господствует в англосаксонской историографии. Но он совершенно не близок автору книги, посильно реабилитировавшему Византию в своей трёхтомной работе, пока ещё не переведённой на русский язык. Перед нами сокращённый вариант в одном томе, вышедший в Нью-Йорке в 1997 году, адаптированный для широкой аудитории, в чём Норвич честно признаётся: "всего лишь скольжу по поверхности исторического знания". Кивнув лорду-джентльмену за скромность, скажем всё ж, что немногим историкам удаётся настолько хорошо раскрыть тему, как этому увлечённому непрофессионалу. Браво, мистер! Тысяча лет пролетели как трёхчасовой пеплум, вроде "Спартака" или "Гладиатора".

Для тех, кто не в теме:
"История Византии" Норвича выигрывает ровно там, где беспомощны серьёзные системные труды, например, отечественных историков Успенского и Васильева, - в увлекательности описаний, яркости персонажей, здоровой авторской избирательности. Здесь унылое изложение сути теологических прений, отличавших всю историю Византии, заменено упоминанием важнейших событий церковной истории и ироничными комментариями о мотивах действий героев: "...спешил короноваться и напялил мантию задом наперёд". Сильные и смелые императоры, хитрые и мудрые императрицы, ловкие фавориты и непоколебимые патриархи сменяют друг друга в бесконечном цикле. Дворцовые перевороты, войны на всех границах, религиозные расколы и кровавые мятежи - постоянная круговерть, не дающая заскучать. Порой всё действо напоминает оперные страсти, что объяснимо италофильством Норвича, напирающего на драму, а не на антураж.

Для тех, кто в теме:
В сочинениях Норвича в целом нет какой-либо стройной исторической концепции. Вряд ли подкованный читатель встретит здесь и неизвестный факт. И уж, само собой, ни о каком "русском следе" в книге не может быть и речи: славяне упоминаются нечасто, последний раз в связи с походом Святослава. Акцент делается, скорее, на важнейшей роли Византии как барьера, отделявшего христианскую Европу от мусульманского Востока. Не раз в тексте встречаются утверждения в стиле: "если бы тогда император [...] не сдержал неверных, то история Европы пошла бы совсем по другому пути". Впрочем, без навязчивости... Главное же достоинство книги - цельность изложения, позволяющая систематизировать разрозненные знания, стряхнуть шелуху предрассудков и вновь вспомнить, что люди-то всегда одни и те же - добрые и коварные, смелые и двуличные, умные и недалёкие - хоть в Царьграде в XI веке, хоть в Москве в XXI.

Общая оценка:
Золото и кровь Константинополя.

Оценки и про оформление