3.5 Смириться нельзя любить

В 50-е годы прошлого века о последствиях создания Третьего рейха писали, например, такие монстры как Гюнтер Грасс. Чтец нам демонстрирует критическое отношение к собственному поколению Шлинка и мыслям на тему того, что сделали их родители во время войны. Размышления, как второе поколение пыталось примириться с Холокостом и той ролью, которую в нем сыграло поколение их отцов и матерей. И я понимаю немного их боль - они должны были примиряться с тем, что решения нет. Во всех сферах люди начали разбираться в том, что произошло. Врачи начали изучать, кого и кто лечил во время Третьего рейха, историки начали разбирать уцелевшие архивы, студенты начали находить спорные документы, принадлежавшие перу их собственных преподавателей и т.д. Если экстраполировать эту тему на то, что все эти люди в родственных связях, чьи-то отцы, дяди, бабушки, то второму поколению тоже совсем не позавидуешь. Проблема любви и восхищения этими людьми одновременно со знаем того, что они сделали или наоборот не сделали. Смириться нельзя любить и жить со всеми этими противоречиями.

Итак, действие романа происходит в послевоенной Германии, когда подросток Михаэль Берг (он же ведет повествование) вступает в любовную связь с тридцатилетней женщиной Ханной, трамвайным кондуктором. Ханна исчезнет, а спустя годы оказывается на скамье подсудимых как бывший охранник концлагеря, обвиняемая в массовом убийстве еврейских женщин, запертых в горящей церкви. Михаэль, к этому времени студент юридического факультета, случайно оказывается в наблюдателях за процессом. Всё это можно прочесть в аннотации. согласен. Но тонкость в том, что перед читателем не люди, а функции. Аллюзии на поколения в лице Ханны и Михаэля. В каждом из них ужасно сложно увидеть личность, потому что индивидуальных черт крайне мало, особенно у Ханны. Скупой на описания и чувства авторский язык ещё больше подчёркивает эту функциональность, словно Шлинк строит модель немецкого общества, склеивая на наших глазах людей из спичечных коробков, полных сожаления.

Лично меня книга перестала интересовать, начиная как раз с процесса. Когда стала ясна подоплёка, аллюзия на поколения и философские мысли-крючочки заброшены. Что осталось? Слабое описание процесса, притянутое за уши, интересное только тем, что Михаэль предаёт Ханну своим молчанием и отсутствием показаний, которые могли бы облегчить приговор. Мальчик вообще труслив и предпочитает ничегонеделание, только бесконечную рефлексию. Женщина, как я уже выше сказал, просто функция, а потому без детства, отрочества, юности, стремлений, оставлено лишь важное для понимания, что Холокост стал осуществим в том числе благодаря и таким рукам. Шлинк не даёт однозначного суждения о Ханне. В данном случае литература - это мост между поколениями. Отсутствие тотального осуждения должно понравиться людям, которые пережили это, стояли перед выбором - расстрел их семей или сотрудничество. А для следующих не должно стать проблемой осуждение этой женщины. Роман можно интерпретировать по разному, в этом его сила. Третья кульминационная часть приносит читателю размышления на тему, предал ли Михаэль окончательно, мог ли поступить иначе, почему он такой рохля, умеет ли он вообще принимать решения? Подумать можно бесспорно, мыслей поднято много, писатель добивается поставленной задачи. Но юридический холодный язык романа и вся надуманная вторая часть с процессом режут на корню градус моего восторга, он потихоньку увядал. Волнительных отношений и сложных персонажей не дождался, сила романа не в них.