3.5 Ильясов, будь человеком!

Пожилой татарин Илья Ильясов продает и показывает рыбов. Когда в далеком юношестве у Ильсова был Крым и большая любовь к девушке Айзе, однажды решившей стать красивым дельфином, что резвится среди волн черного моря. Айза была единственной любовью Ильи и теперь живет в многоквартирном доме рядом с гигантской свалкой. Илья стар и одинок, а из друзей у него только спасенный сомик жившей в аквариуме под прилавком. Все измениться когда Илья решит искупаться ночью в карьере и превратиться в рыбу, а на следующий день ляшки капитана милиции Синичника начнут святиться в темноте разбухнув до фантастических размеров.

Последний сон разума очередной представитель жанра магического реализма прямиком из начала двухтысячных, того золотого времени когда каждый российский мейнстримовый автор, хотел немного походить на Пелевина. Вон даже в аннотации Липскерова сравнивают с Виктором Олеговичем, и наверное даже не без основательно. В чем то Последний сон разума очень отдалено напоминает Жизнь насекомых, но как мне кажется в своем творчестве Липскеров куда больше ориентируется на позднесоветскую школу советской фантастики. Орлов, Стругацкие, Житинский, Шефнер, Лазарчук и Успенский, есть что-то неуловимо схожее с этими авторами в прозе Липскерова, какое-то обещание возможности счастья в царстве победившего мрака. А мрака в этой книге, уж поверьте, будет с лихвой.

Последний сон разума это очень отвратительная книга в которой найдется место бытовому насилию, издевательству над животными, кровавым травмам и даже сцене пожирания младенцев стаей ворон. Начинающаяся как светлая фантасмагория о триумфе любви над смертью, эта история к середине превращается в такую бытовую чернуху, что и не снилась всему российскому артхаусу.
Странное дело даже мне, прожженному любителю подобной литературы, от местной шизы хотелось воскликнуть, ну это уже какая-то дичь. Отчасти это происходит от того что в отличие от книг того же Пелевина, предлагающего по-новому взглянуть окружающую реальность, этот роман вместо катарсиса оставляет после себя только чувство опустошённости, схожего с тяжелым пробуждением после дурного сна.