5 Жертвы наводнений, реформ, веры…

Развитие темы Христа и Антихриста. Роль народа и правителей в формировании этих фигур. Книга в первую очередь о христианской вере. Сюжет плотно наполнен историческим материалом, поэтому произведение будет интересно тем, кто интересуется российской историей.

Автор в очередной раз пытается соединить небесное и земное. Возможен ли между ними синтез? Фигура Петра I противоречива, сумасбродное в нем сочетается с заботой о будущем России, влекущая за собой самоотверженность. В Петре ярко очерчен Ветхозаветный Бог, он устанавливает законы и безжалостен к неповиновениям. Автор делает акцент в том, что Петр всегда обращается к Отцу Небесному, минуя Сына. Он не понимает роли Сына, милосердие и смирение Христа, ему чуждо, у него другая роль. Если основной чертой героя прошлой книги, Леонардо да Винчи, было созерцание, с тягой к небесному, то Петр I демонстрирует активное действие в окружающем земном мире. Реформируется государственная управленческая структура и армия. В образе Петра, Мережковский обрисовывает одну из идей в христианстве, противопоставляющей рабскому смирению лозунг - «Не мир пришел Я принести, но меч». Меч разделяющий, когда жертвенного пути не миновать.

Церковь теряет свои ведущие позиции, становиться частью государства, на подобии других чиновников. Реформа церкви с одной стороны отдаляет её от лидирующих позиций, с другой, она еще больше деградирует в духовном плане, искажая веру и отстраняя от себя народ, давая народу шанс самостоятельных поисков. На фоне лицемерной и в чем-то предательской роли церкви, возникают различные интерпретации верований в массах. Автор много внимания уделяет религиозным поискам в народе. Вводится специальный персонаж - Тихон, который, на протяжении всего произведения ищет истинную веру. Через Тихона, автор проводит свои идеи, мысли, религиозные и философские поиски. Например, идею Третьего Завета:

«Первый завет Ветхий – Царство Отца, второй завет Новый – Царство Сына, третий завет Последний – Царство Духа.»

Поэтому приключения Тихона, его размышления, поиски веры, здесь одни из ключевых, чтобы понять самого автора.

Царевич Алексей также неоднозначен как и его отец. С одной стороны он с детства избалован няньками и бабками, демонстрирует аморфное, безвольное поведение, не имеет своих стремлений, целей, согласованных с окружающей действительностью, пьянствует и изменяет жене. С другой стороны, на фоне буйной деятельности своего отца, он представляется народу в виде будущего спасителя, как потенциальный наследник престола. И какое-то время он безучастно играть эту роль, плывя по течению событий, доходя в своей пассивности, до предательства отца, его идей. Эту роль он играет в большей степени в виде марионетки влиятельных людей, противоборствующих царю сил. На определенном ходе этой игры, он подставляется под удар и внешне, становится жертвой, страдающим сыном от отца-деспота. В ходе претерпевания страданий, автор наделяет царевича свойствами Христа, агнца, идущего на страдания во имя народа и Отца. Что небезосновательно, народ также имеет мнение, что царевич - страдалец. А отцу он может не помешать, только пойдя на смерть.

«Они молча смотрели друг другу в глаза одинаковым взором. И в этих лицах, столь разных, было сходство. Они отражали и углубляли друг друга, как зеркала, до бесконечности.
Вдруг царевич усмехнулся слабою усмешкою и сказал просто, но таким странным, чуждым голосом, что казалось, что не он сам, а кто-то другой, далекий, из него говорит.
– Я ведь знаю, батюшка: может быть, и нельзя тебе простить меня. Так не надо. Казни, убей. Сам я умру за тебя. Только люби, люби всегда! И пусть о том никто не ведает. Только ты да я. Ты да я.»

Автор наделяет царевича мистическим прозрением, делая параллели с Христом, которым пожертвовал Бог-Отец. И в романе, Петр жертвует сыном, как Бог Ветхого Завета жертвует Христом, отправляя его на крест.

Языческая тема видна как в царской власти, например в виде «всепьянейших соборов», похожих на вакханалию, так и в сектантских отклонениях от христианства в народе, со своими самосожжениями и массовыми оргиями. Язычество, в своих худших проявлениях продолжает жить в людях, не смотря на века христианства.
Тема красоты и культуры, в последнем романе цикла, автором почти не рассматривается, так как не играет особой роли. Эллинская культура вносится в страну в виде статуй и влияний на архитектуру. Статуи больше символизируют рок, чем красоту.

В третьей части заметно усилена роль влияния на события женщин. Это вторая жена Петра I – Екатерина, любовница царевича Алексея – Ефросинья и подруга Тихона – Софья. Отдельно можно выделить оду из руководителей секты - Акулину Мокеевну. Влияния эти не однозначны, они в большей степени зависят от мужчин. Чем самостоятельней и сильнее мужчина, тем положительней влияние, даже противодействующее.

Чернь, народ, в третьей части претерпел эволюцию, в нем проявились элементы творчества и самостоятельности в выборе веры. Но народ очень зависим от её лидеров, склонен к идейному самоуничтожению и вере в светлые идеалы, которыми наделяет не вполне достойных личностей.

Мережковский не дает законченных идей, обостряет противоречия, никуда не завет, не призывает, а предлагает обдумать совместно с ним. В целом, цикл не решает вопроса «соединения неба и земли», любые попытки приводят к диспропорции, к неустойчивости существования, к разрушениям вокруг себя, к одиночеству, так как воспроизводимы только в отдельных личностях, что приводит к изоляции и необходимости существования вне текущего мира. Автор не находит решения в рамках сегодняшнего христианства и приходит к необходимости третьего и последнего завета, завета Святого Духа.