5 Астрид Линдгрен — "Ронья, дочь разбойника"

КНИГА

В лесу Маттиса ничего бояться нельзя! Ронья, дочь Маттиса, который, собственно и является тем самым разбойником из названия (в оригинале Ronja rövardotter), знает это крепко-накрепко. Хотя чего бояться ребенку, который был рожден в грозовую ночь, ночь диких виттр (в другом переводе –«друд»), когда разбойничий замок раскололо надвое молнией… Этот лес – принадлежит Ронье. Этот лес – её душа. Или напротив: это дитя – душа леса. Лес не место, не, как это принято сейчас называть, локация; лес – полноправный персонаж книги. Он здесь, пожалуй, превосходит роль значительной части разбойников и важен для текста, как важны для него Лоис, Маттис, Ундис с Боркой и названые брат и сестра – Ронья и Бирк («Это сейчас ты кличешь ее сестрой. Посмотрим, что будет через год-другой!» – прозорливо заметила умудренная жизнью жена заклятого врага Маттиса).
Я прочла историю Роньи (во многих более поздних переводах имя зачастую дают как «Роня», без мягкого знака, но я к этому привыкнуть не могу) лет в десять, когда нашла под новогодней ёлкой томик, собравший ставший любимейшими моими произведения Астрид Линдгрен – «Мио, мой Мио», «Братья Львиное Сердце» и «Ронью», которая, пожалуй, является самой позитивной и жизнеутверждающей из всех них, хотя готовность юного Бирка принять смерть в заснеженном лесу разрывает мне сердце.
Оказывается – и это я узнала только сейчас – это чуть ли ни заключительное произведение автора (на языке оригинала сказка вышла в 1981 году). В любом случае, на русском языке то, что было после «Роньи» (а было катастрофически немного) не издавалось.
В 2020 году я смотрела одноименный анимационный сериал (не перечитывая книгу), о котором сейчас могу сказать, что он очень бережно обращается с литературным первоисточником.
Что касается чтения детям, то не так давно закончила читать младшему (прочли, кстати, в рекордные сроки: очень сложно было отложить книгу, цепь событий там весьма захватывающая): пятилетке понравилось, хотя были моменты, где «страшно» (нападения виттр, прыжки через Адский провал) или «жалко…» (гибель дикого жеребенка в лапах медведя, смерть престарелого Пера Лысухи).С другой стороны, все затеи Роньи и Бирка заканчиваются хорошо, а печальные моменты иллюстрируют жизненные закономерности, которые с их помощью проще объяснить ребенку. Прорывающая же печаль, с которой герои, особенно Бирк, ждут осени, отрицая очевидный ее приход, ибо осень приведет за собой зиму, а та – смерть от ребенка, мне кажется, ускользнула. Хотя для меня Бирк после первого же прочтения был отмечен ореолом неизъяснимой грусти, но я тогда была старше.
Книга вдохновила не только создателей мультсериала (кстати, есть ряд комиксов; в руках держать не довелось), но и музыкантов. Часть произведений слушать совершенно невозможно, но у Александра Городницкого есть целый цикл по этой истории. Исполнение, конечно, на любителя, но тексты духу книге соответствуют вполне. Особенно «Песнь Роньи и Бирка» (ее бы на два соответствующих персонажам голоса… ведь спели же вполне достоверно «Легенду о Принце», например): в ней как раз про осень и готовность принять судьбу.