4.5 Кто имеет веру в себя может ходить по воде…

С творчеством этого незаурядного южноафриканского автора познакомился с лёгкой руки питерского литературного клуба «Белый кролик» в приснопамятном 2012 году. Та поездка в северную столицу для меня была значима и знакова (о чём рассказывает небольшая полная любви история), и потому имя Кутзее запомнилось не только оригинальной книгой и связкой с интересными читающими людьми, но ещё и этим возвращением в мой Арканар.

После этого с не слишком большой интенсивностью были прочитаны ещё пара-тройка романов этого автора и его имя прочно заняло подобающее место в внутричерепном имяхранилище — с тем, чтобы иногда подталкивать ищущую руку к выбору очередной книги в нашей рай_библиотеке.

Так ко мне пришёл «Железный век».

Книга была мне интересна не только сама по себе как художественное произведение хорошего литератора. С главной героиней объединяли и некие схожие весьма специфические личные обстоятельства. И потому было вдвойне интересно, любопытно, волнительно, азартно-познавательно (и прочие соответствующие прилагательные, обозначающие особый интерес и отношение к читаемому) погружаться во внутренний мир женщины, проживающей свои последние месяцы или недели а затем и дни своей жизни. И это было одной стороной медали.

А другой интерес состоял в картине внутренней социально-политической жизни страны в эпоху апартеида и в дни мощных социальных волнений и протестов и ответного насилия официальных властей ЮАР в отношении цветного и в особенности чёрного населения. И здесь этот роман слегка пересекался с книгой другого южноафриканского автора Тревора Ноя «Бесцветный» и с некоторыми романами тоже южноафриканки Дорис Лессинг — пересекался, но не совпадал, что только добавляло цветов и оттенков к общим впечатлениям об этой стране и об описываемом в романе периоде.

Вообще книга не для любителей приключенческого экшена и прочих стрелялок-догонялок. Хотя и экшен в романе есть, и искалки-стрелялки тоже имеют место быть. Просто не в них самих суть, а в том, что испытывают люди вообще и в особенности наша главная героиня в связи со всеми этими делами. И что в конечном счёте вот эти социально-политические события затмили в её сознании и собственную болезнь и неизбежную скорую смерть.

Однако в романе есть ещё и третий смысл, и третья сюжетно-событийная линия. Она касается такого явления, как бродяги и беспризорные и взаимоотношения с ними людей обычных, среднего класса. И тут автор вовсю постарался изобразить представителя этого вечного человеческого племени во всей красе. Во всех смыслах этого определения. Ибо в последние дни миссис Каррен (именно Каррен, а не Керрен, как в аннотации) никто другой не стал для неё самым близким и понимающим, кроме вот этого отверженного и отвергнутого обществом, униженного и оскорблённого человека…

По форме мы имеем дело с эпистолярным жанром — миссис Каррен пишет своё последнее прощальное письмо своей дочери, давно живущей в большой заокеанской стране. Соответственно всё написанное излагается от первого лица единственного числа, от самой миссис Каррен, и потому насыщено её личными чувствами и мыслями.