5 В погоне за счастьем

Борхес, Кортасар и Кафка - эти имена для меня как какая-то недостижимая цель, скрывающая в туманной дымке реальности. Ещё в университете, на волне юношеского желания познать жизнь, мы, студенты, открывали для себя классическую и современную литературу, экспериментальные тексты и абстрактные картины. Мои друзья мне советовали, давали в руки разные книги латиноамериканских авторов. Но я осмелилась открыть только Маркеса, о чём до сих пор не сожалею. И вот спустя много лет я дошла и до Кортасара, но сказать об этом уже не так легко, как о прожитых годах.

Невыносимая нечеловеческая жара, густой воздух, в котором плавают мухи, не в состоянии взмахнуть крыльями и даже издать хоть какое-то слабое жужжание. Солнце, выжигающее и сжигающее всё, до чего могут дотянуться его лучи, пусть и через тропическую листву. Гамак, повешенный в тени и вентилятор, не справляющийся с застоем воздуха. Иногда и без вентилятора, но обязательно с рюмочкой горячительного, выступающего в роли прохладительного. И человек, лежащий в этом приюте, то ли в дремоте, то ли в задумчивости, но мысли - как мухи, не желают выстраиваться в стройные ряды. Или им постоянно мешает окружающий ландшафт, окутанный голубоватой дымкой и наполненный зеленоватыми тенями.

Только в этой реальности мог родиться такой роман, полный самых обычных вещей, но необычный в своей откровенности. Мы все мечтаем о полной жизни, о идеальных людях, погружаясь в безумие своего разума. И наши соседи точно такие же - со своей тропой безумия. И пересекутся ли наши дороги, выйдем ли мы на тот перекрёсток, где всё станет ясно, прозрачно и понятно?

Итог: никому не посоветую читать этот роман, потому что к нему у каждого своя дорога. И только она и человек знают, встретятся ли два безумия и найдут ли точки соприкосновения. Я же рада, что познакомилась с ним и удостоверилась, что прошлое, настоящее и будущее не существуют. Есть только этот момент на острие пера.

и я знал, что все это ни к чему, что ее маска всегда на ней, что не из-за меня она отчаивается и что где-то там внутри есть другая Элен, и та другая Элен все выходит на углу, и мне не дано ее догнать, хотя бы она была у меня в объятьях.