3 Остается лишь одно - денацификация

Всегда очень скептически относился к мемуарам, написанным людьми, которые так или иначе были связаны с тоталитарными (фашистскими) режимами и имели прямое или косвенное отношение к совершенным преступлениям против мира и человечества. Для меня не являются исключениями и эти мемуары, написанные уже в старости режиссеркой Лени Рифеншталь, которую называют "личным режиссером Гитлера".
Она известна тем, что в 1930-е годы сняла пропагандистские фильмы, прославляющие режим фюрера, арийскую расу, спортивные достижения, и пр. Фильмы почему-то принято считать чуть ли не шедеврами, выдающиеся эксперты отмечают монтаж, выразительные средства, однако лично мне совершенно не зашло. Я считаю, что кино нельзя делать скидку на время, когда оно снималось. Если кино достойное, оно будет объективно и без всяких скидок на период его создания выглядеть и оказывать влияние на зрителя в любое время, в любом месте. По мне ее "Триумф воли" - это просто набор черно-белых сцен по типу "Гитлер произносит речь на фоне толпы", и смотреть это физически больно - нечеткая черно-белая картинка и дерьмовый звук.
После войны Рифеншталь подверглась допросам и "душевным пыткам", которым она также посвятила множество страниц своей писанины. Безусловно, она подверглась вполне обоснованному подозрению, что она искренняя любительница идей фюрера. И, скорее всего, так оно и было. Но доказать ничего толком не удалось, так что после судов и разбирательств она осталась на свободе и продолжила снимать кино, только уже без всяких идеологических прибавлений. Такое обычное, ничем не примечательное кинцо.
Сама же Лени была воплощением мечты фюрера о настоящей арийской женщине. Родилась она в 1902 году и прожила 101 год. Была она весьма привлекательной женщиной, спортивной, умной, трудолюбивой и упорной.
Поскольку мемуары писаны женщиной, приличную часть в них заняли любовные отношения, которые авторша, в целях обеления себя и дистанцирования от преступлений нацистского режима, решила использовать в качестве оправдания и создания образа себя как жертвы обстоятельств. По ее версии, ее любви домогался сам Йозеф Геббельс. Да и Гитлер был к ней неравнодушен, чего уж там говорить. Да в общем, все были неравнодушны, за исключеним тех исторических персонажей в книге, к которым была равнодушна сама Лени Рифеншталь.
Чисто по-женски, описывая персонажей уровня Геббельса, она больше делала акцент на том, как он одет и как выглядит. и как он на нее посмотрел в тот или иной раз, как он запнулся, отвечая на ее колкие замечания, как он весь смущался и трясся. Это нормально, соответствует уровню женских сплетен. При этом я не отрицаю того, что Геббельс мог быть ей несколько увлечен. Но я думаю, что свой отказ ему в его притязаниях Рифеншталь несколько... преувеличивает.
Само же это историческое лицо заняло важное место в этом романе, только лишь его фамилия упоминается там 239 раз.

Тут Геббельс потерял самообладание:
— Вы должны стать моей: без вас моя жизнь — сплошная мука!

Тут мы должны поверить в то, что Геббельс внезапно растерял весь свой апломб и уверенность в себе и прямо так втюрился в авторшу, что начал вести себя как

И действительно, Геббельс вел себя как влюбленный старшеклассник.

Некоторым женщинам склонно преувеличивать свои победы. Но дальше - больше.
Романтичный Геббельс, несмотря на то, что был безжалостно отшит непокорной Лени, все же решил добиваться ее расположения максимально странными способами. Он спонтанно вызвал ее на свидание под проливной дождь, отчего им пришлось залезть в ее машину. Затем они куда-то поехали, но Лени умудрилась наехать на какой-то холмик, отчего хваленое чудо немецкого автопрома ехать дальше отказалось. "Мастер пикапа" Геббельс немного расстроился, вылез из машины и предложил разойтись по домам. И главная героиня потопала под дождем в ближайшее место с людьми.
Думается мне, что в этом эпизоде Лени несколько лукавит. По ее же словам, ее друзья знали, что она отправляется на прогулку с Геббельсом, они были у нее в гостях. Видимо, тогда и пошли слухи, что в машине что-то произошло, что Геббельсу наверняка понравилось. Ну, и пришлось придумать такую вот историю...
В дальнейшем министр пропаганды попытался ее изнасиловать, но куда ему справиться с балериной и гимнасткой? Она с легкостью освободилась и убежала, а всесильный министр ничего не смог с этим сделать. Ведь у него же не было никаких связей и рычагов влияния (сарказм).

Выйдя из квартиры, я знала, что министр пропаганды теперь окончательно стал моим врагом.

На дворе был 1933 год, и такой могущественный враг ничего не смог сделать против режиссерки Рифеншталь. Зато как удобно в глазах читателя прослыть жертвой режима, от которого жертва получала награды и премии!
Гитлер же вроде как ничего не знал об этих трениях, и Рифеншталь пыталась убедить читателя, что между ними и Геббельсом сквозило "напряжение" на публике, отчего фюрер чувствовал. что ему что-то недоговаривают. Все это сильно напоминало какой-то любовный треугольник из фанфика для девочек. Конечно же, Гитлер в этом романе принял сторону Рифеншталь и отчитал Геббельса, как мальчишку.

— Доктор, вы несете ответственность за то, что произошло. Чтобы этого больше не повторилось! Фильм о всегерманском съезде партии делает фройляйн Рифеншталь, и никто другой, — это мой приказ.

Вообще тут Рифеншталь поступила не умно. Надо было наоборот написать, что мужлан и сексист Гитлер поддержал Геббельса, и она противостояла уже им двоим.
Потом случилась история с каким-то кинодеятелем, которому грозила расправа за то, что он не совсем той расы, которая требовалась. Лени, которая, как мы не сомневаемся, осуждала расизм и ксенофобию и не скрывала этого, тут же вызвалась ей помочь.

— Только вы можете спасти нас, вы же знаете доктора Геббельса!
— Сомневаюсь, — ответила я, — доктор Геббельс не благоволит мне. Тем не менее я попытаюсь.

Она написала Геббельсу письмо, и - о, чудо! - жертву режима освободили! Как же это произошло?
Лично я не сомневаюсь, что они снова прокатились на машине.
Геббельс вел себя все хуже и хуже, тем не менее, не решаясь применить админресурс. Он бессовестным образом лапал неприступную режиссерку под платьем прямо в кинотеатре. А затем он демонстрировал зависть к ее успеху, ведь она затмила своим фильмом его министерство (сарказм). В итоге Гитлер по просьбе Лени приструнил Геббельса и странным образом начал выглядеть на страницах книги, как мудрый правитель, который улаживает конфликты.

Эрнст Егер вместе с режиссером Дюпоном начал издавать в Голливуде примитивную бульварную газетенку, которая печатала обо мне невероятные истории. В них утверждалось, что я не только являюсь любовницей Гитлера, но одновременно еще и подругой Геббельса и Геринга. Описывалось даже мое кружевное нижнее белье, которое я якобы предпочитала для интимных встреч с ними.

Разумеется, Лени объявила все это враньем и попыталась убедить читателя, что у нее даже могли быть проблемы из-за этого с этими уважаемыми людьми на букву Г.
Вся эта идиллия, все эти романтичные отношения с людьми на Г, слава и влияние закончились из-за проклятых русских, которые победили под Сталинградом, чем расстроили Рифеншталь и ее окружение.
В своих мемуарах Лени попыталась отмазаться и за мужа, сражавшегося на восточном фронте против СССР.

Многое в Гитлере отталкивало меня. Так, было невыносимо слышать, как он называл русских «недочеловеками». Это огульное осуждение целого народа, давшего миру столь крупных представителей искусства, глубоко оскорбило меня.

До этого Лени описывала, как ей понравились Толстой и Достоевский - типичный набор иностранца, который решил почитать что-то там у этих русских. Вообще странно, что по ее мнению осуждать целый народ нельзя, если он дал каких-то писателей и музыкантов. А вот если он их не дал, тогда прав на осуждение и уничтожение народа будет уже несколько больше?

«Муссолини, — сказал он [Гитлер], — как итальянец — исключение, его качества значительно выше среднего уровня. Итальянцы если и ведут войны, то всегда их проигрывают.

То ли дело немцы, все войны выиграли, и первую мировую в том числе.
После войны ее подвергли допросам американцы. Если верить версии Рифеншталь. допросы были организованы абсолютно бездарно. Какие-то офицеры задавали вопросы вроде: "Вы знаете, что такое Бухенвальд?". Как будто, если она скажет "да" или "нет", это может привести к какому-то конструктивному разговору. Затем они начали показывать ей снимки из концлагерей, отчего ей стало дурно, а потом она не могла заснуть. Все это выглядело странно, потому что, если кто-то собирался уличить ее в содействии нацистскому режиму, она и так должна была знать о концлагерях. Или должностные лица рассчитывали, что по выражению лица профессиональной актрисы и режиссера они поймут, насколько она замешана?
Затем какой-то врач спросил ее об интимных органах Гитлера, будучи уверенным, что она спала с фюрером. Авторша изобразила благородное негодование

— Вон! — прокричала я, не в силах больше владеть собой. — Вон!

Потом она "невыносимо" страдала, когда на протяжении почти всей ее жизни ей напоминали о ее связи (не интимной, а более тяжкой - идеологической) с фюрером и его окружением. Какие-то непонятные люди, по ее словам, выпрыгивали из ниоткуда и задавали нелепые вопросы по типу "Неужели вы не знали о концлагерях?". Мы, конечно, должны ее пожалеть, понять и простить.
Что тут скажешь? Очевидно, что госпожа Рифеншталь является причастной, и еще как причастной. Крайне сомнительными выглядят ее заверения в том, что она презирала и Гитлера, и Геббельса, и прочих нацистов. Мало того, даже ее попытки как-то устраниться от обоснованных подозрений в интимной связи с указанными лицами выглядят по-детски нелепыми ("да они передо мной коленях ползали, а я их отвергла, потому что я сильная и независимая, но они все для меня делали!").
Денацификация, проведенная союзниками, была неэффективной и поверхностной. По сути наказанию подверглись лишь наиболее одиозные приверженцы нацизма, члены СС, а также те, кто не был полезен уже новому режиму и послевоенному устройству западного альянса. Если ты ученый, режиссер, симпатичная актриса, то им было абсолютно до лампочки, что они делали до войны - им снова давали дело, которым они любили заниматься.
Конкретно от того, что Рифеншталь села бы в тюрьму, была бы повешена или осталась бы на свободе. мир не изменился бы ни на грамм. Но сам принцип справедливого возмездия был нарушен - не только в отношении нее, но и в отношении тысяч, десятков тысяч граждан, тайно и явно поддерживавших нацизм.
Неумение довести дело до конца, безответственное отношение к делу, а также политическая повестка послевоенного времени на Западе, требовавшая создания антикоммунистической коалиции, закономерно привели к тому, что никуда национал-социалистические идеи не делись, поскольку они и являются продуктом капиталистического общества.
Там, где нет социализма, где отвергают классовую борьбу, будут возникать фашистские и околофашистские режимы, будут сниматься нелепые пропагандистские агитки, будет расцветать ксенофобия, милитаризм, будут разгораться новые военные конфликты.