3 Ох уж эта неугомонная Рут!

Время от времени мелькала эта книга то в каких-то списках к прочтению, то в разных рекомендациях, то в играх. И недолго провисела в моём вишлисте. Ну что сказать? Это опять одна из тех книг, которая вызвала противоречивые чувства. Я берусь за книги XIX столетия, заведомо зная, что будет знатно гореть причинное место, читая о социальном положении женщин того времени. С другой стороны мне интересно узнавать о жизни, об представлении о морали, ролевых моделях, о роли религии в жизни английского общества ХIХ века. Да и само изложение истории интересное и читается на одном дыхании.

Перед нами милая, прямо до одури наивная овечка Рут. Рут однажды оступилась, по меркам пуританского общества позапрошлого века. И Рут придётся расплачиваться за свой проступок всю жизнь. Но ей всё ни по чём. Ведь она - это живое воплощение всех добродетелей этого мира. Если ударят - то поставит другую щёку, оскорбят и унизят - поблагодарит Господа нашего Бога за посланные ей испытания.  С неё издеваются все кому не лень, но она терпит, ибо так надеется искупить свою вину. Даже сын Рут стыдится поначалу матери. Близкое окружение, которое позиционирует себя, как друзья женщины, постоянно намекает ей, что она дрянная женщина, а её сын - исчадье ада.

Гаскелл неплохо передаёт то, что сейчас принято называть групповая динамика. Читая роман, мы видим прогнившее зажатое в оковах религии и условностей общество. Рут противопоставляется этому обществу. Она сделала то, на что бы хотели бы решится многие - вступить в добрачные отношения. Это тайное желание многих и невозможность его воплощения заставляет людишек с особым остервенением накидываться на Рут. "Она сделала это! Как посмела! Нам же было нельзя! Мы же сдерживались!" Эта мысль не пришла им голову сама по себе. Эту мысль пережевали и вложили в голову. На сцену выходит мистер  Брэдшоу - главный меценат и голова высшего местного общества. Именно он формирует настрои населения. Даже душпастырь не имеет такого влияние на умы, казалось бы, столь религиозного общества. Население беспрекословно подчиняется мистеру Брэдшоу. Исконная потребность человека принадлежать к группе заставляет людей прислушиваться к негласному лидеру и затаившим дыханием ждать, когда же он скажет «Фас!» или «Отбой!» и толпа ринет терзать или воспевать жертву.

Произведение писательницы опережает время. Но кто-то должен был начать. Да, я знаю, что первопроходчицей в феминистической литературе считают Остин. Но это ещё уж очень прилизанный феминизм, где главная героиня эмансипирована, целеустремлённая, но всё равно единственным возможным вариантом развития её дальнейшей жизни было замужество. Гаскелл же более открыто вызывающее и резче через священника мистера Бенсона говорит об устаревших взглядах на жизнь. Об прощении ошибок неопытности и молодости, об изменении представления что правильно, а что нет.

Несмотря на хороший интересный сюжет истории, я не могла совладать с отвращением к главной героине. Гаскелл перегнула палку рисуя идеальный портрет Рут. Вся эта её кротость (я уже писала как мне это слово омерзительно) вызывает только злость. Вызывает злость и то, что только женщине приходиться унижаться всю оставшуюся жизнь, а мужчине жить дальше припеваючи. Ни у кого вопросов не возникает, порицается только тот, то есть та, из  кого вылез ребенок. Такие книги кажутся на первый взгляд устаревшими. Но они хороши тем, что служат письменным свидетельством об представлении о роли женщин в обществе, об развитии женского движения и защиты их прав. Чтобы оглядываясь назад, можно было осознать сколько достигнуто за 170 лет.