4 Ямайка, Ямайка…

Для меня эта роман стал одним из ярких представителей книг, вызвавших у читателя (в данном случае меня) устойчивое ощущение конфликта восприятия. Т.е. конфликт между содержанием и формой. Такая литературная форма мне не очень нравится — отчётливо это понял во времена чтения книг Хантера Томпсона с его гонзо-журналистикой, и позже, сталкиваясь с похожей манерой изложения сюжетного материала, чаще всего внутренне морщился — всё-таки худлит в моём понимании должен отличаться от нехулита. Т.е. я не за то, что такой стиль не имеет право на существование, и тем более вовсе не за всякие запреты и ограничения, но просто это другой жанр (хотя тут уже мы начинаем вступать на скользкую дорожку попыток определения критериев жанра и понятий и прочих классификаций и т.д.).

Дальше...

Однако этот объёмистый роман обладает странным свойством затягивать читателя в свои тенёта, запутывать в ловчие сети и стягивать арканом читательскую волю (что воля, что неволя — всё равно…). Тем более, что в каждой очередной главе мы переходим к другому рассказчику с его собственной рассказчиковой манерой изложения, что добавляет книге разнообразия, однако вовсе не всегда способствует пониманию всего описываемого и происходящего, а порой наоборот запутывает и заблуждает. И я вовсе не случайно вспомнил тут имя Томпсона и гонзо-журналистику, ибо в романе именно все признаки этого направления налицо, включая личность типа автора книги (правда под другим именем и вообще в качестве персонажа).

А пересказываемые в книге события и судьбы людей — участников и свидетелей этих событий весьма «интересны». Потому что перед нами возникают красочные картины гетто на Ямайке, эпизоды войн между бандами и преступными группировками, впроброс мы можем ощутить все «прелести» жизни в жопе мира, коей представала в те времена Ямайка, мы буквально на своей шкуре пробуем нюансы отношений внутри преступных кланов и между их представителями — в общем, секс–наркотики–рок-н-ролл во весь рост, в цвете и в запаховом букете. Насилие во главе угла. «Нет правды на земле. Но правды нет — и выше» (А.С. Пушкин). И нет мира под солнцем и под звёздами.

Боб Марли? Да, упоминается в тексте некто Певец, но хотя многие события романа и закручены вокруг него, однако для меня центр внимания всё-таки находился не в его плоскости, а скорее в той «правде жизни», которая явственно проступает сквозь кровь, пот и слёзы (и другие биологические жидкости) этой книги.