4

В юности и молодости биографии были для меня не самый предпочтительный жанр литературы. Лишь после знакомства с замечательными литературными портретами Стефана Цвейга и Ирвина Стоуна я поняла, что хорошо написанная биография может быть не менее захватывающей, чем приключенческий роман. После обширной и подробной биографии Гумбольдта Андреи Вульф я не думала, что можно узнать ещё что-то об этом замечательном учёном и великом естествоиспытателе, оставившем ярчайший след в мировой науке. Оказалось, что есть множество других цветов и оттенков, окрасивших его долгую и полную испытаний и необыкновеннейших приключений жизнь. Но и это не всё. Автор выводит на сцену другого выдающегося немца, полную противоположность Гумбольдта, но не менее удивительного. С великим и колючим мизантропом Гауссом Гумбольдт встречается уже в конце их жизни, когда за их плечами уже тысячи километров, опасных для жизни Гумбольдта и величайшие теории и открытия Гаусса, почти не выходившего из дома. Они не похожи ни в чем, аристократ, перед которым открыты все двери и все пути, и сын бедняка, оказавшийся гением, но до конца жизни вынужденный заботиться о семье и тревожиться о ее достатке, соглашаясь на не всегда желанную работу, лишь бы за неё сносно платили. Все это вообще-то известно интересующимся этой темой, но то как автор представляет своих знаменитых соотечественников, вызывает у многих недоумение и неприятие. Гаусс и Гумбольдт существуют у автора в параллельных мирах, но как Гаусс и считал, параллельные линии когда-то и где-то пересекаются. Многим это кажется неприемлемым, как может быть и стиль автора, язвительный, саркастический, ироничный и без прикрас. Он не прячется за красивыми словами и вежливыми обращениями, а просто называет вещи своими именами, обнажая не всегда приятную действительность и самые сокровенные уголки душ своих героев, их не всегда общепринятые взгляды и мысли. Гумбольдта, незаслуженно отодвинутого на второй план и забытого Бонплана и Гаусса, какими бы разными они ни были по происхождению, образованию, достатку и образу мыслей, объединяло одно: самоотверженное служение науке, которая была смыслом их жизни до ее последней минуты.
Вообщем жизнерадостный Гумбольдт и в любых условиях ищущий прелести жизни Бонплан, встретили на своём жизненном пути множество людей, общение с которыми было им интересно и приятно. Нелюдимый и необщительный Гаусс не отличался манерами и не умел притворяться. Единственным критерием оценки встретившихся ему людей были их умственные способности и быстрота понимания. Судьба по его мнению не очень баловала его встречами со стоящими его внимания людьми и он с горечью заключил, что
ни у кого нет желания использовать свой разум. Всем хочется покоя. Людям хочется есть и спать, и чтобы все с ними хорошо обращались. И чтобы поменьше думать. Свою вторую жену и всех своих детей он считал глупыми и необразованными и потому не мог испытывать к ним никаких чувств, кроме разочарования и презрения. Горько и несправедливо, но таков был этот непонятный и почти всем неприятный нелюдим.
Нестандартная и неоднозначная книга, как сам Гаусс. Не для всех, но автору, мне кажется, это достаточно безразлично. Тех, кто хочет покоя и поменьше думать, автор просит не беспокоиться.