3.5 Любитель Опиума в расследовании на железке

Глубокое Викторианство, Британия времен окончания Крымской войны. Но Викторианство довольно специфичное, оно осовремененное, адаптированное. Возможно потому у многих читателей и возникает диссонанс из серии "я же люблю сырой и промозглый викторианский Лондон, но эта книга не зашла". Герои и их образ мысли, их действия и поступки столь двадцать-перво-вековы, сколь это может быть возможным без потери антуража. И для тех из нас, кто не привык к неторопливым и велеречивым, а зачастую пафосным и аккуратно-ханжекским текстам современников Де Квинси, текст Моррела будет все же более интересен, потому как он именно развлекательный, а не погружающий в пучину чувств и омут викторианских страстей со всеми их условностями. Хотя налет старины присутствует, что особенно скажется в концовке - подход к иллюстрации двойной морали, столь укоренившейся и столь бичуемой в ту эпоху развернётся тут в полную силу. Однако вольность поведения дочери нашего любителя опиумной настоечки, ее внешний вид, манеры, ее общение с министром и простыми полицейскими, с герцогами и проводниками - скорее дань современности нежели суровая правда середины девятнадцатого столетия. Равно как и другого интересного персонажа "Повелителя ночи" - Кэролайн, удивительная, я вам скажу особь оказалась. Вот правильное слово - удивительная. Прочие персонажи не столь одиозны, но сам Томас Де Квинси, с постоянной бутылочкой лауданума, зависимый, но не агрессивный и даже интеллигентный старый тип, в течении всего сюжета плыл по течению, практически не влияя на него, и только к концовке виртуозно сложил все компоненты паззла, выдав полную картину произошедшего - а линий и происшествий тут несколько, равно как и акторов сего процесса. Связку ретро с современностью можно усмотреть и в самих приключениях -они буквально наполнены адреналиновыми происшествиями с Томасом и его дочерью, эдакий кинематографичный экшн. То они от собак-каннибалов защищались в темном тоннеле железки, то из подвала крушащегося здания выбирались, то еще много разного. Стереотипы про нашу нацию, присутствующие в этой книге, лично мне удовольствия не доставили, топорно и нехорошо. Что касается участия читателя в детективной линии - предмет моего постоянного оценивания - то тут, в целом, можно было попробовать определить виновников, но далеко не каждой линии. С одной стороны, автор особенно не скрывался, но выдавал информацию столь дозировано и не полностью, что, например, одного преступника мы узнаем лишь тогда (он вообще в поле зрителя для опознания появляется к концовке), когда он признается в содеянном. Остальные хотя бы были на виду. Так что в целом книгу можно рекомендовать для развлечения и книжного путешествия по слякотному и холодному сумрачному Лондону середины девятнадцатого века.