4.5 Германия начала XIX века: здравый смысл вышел из чата

"Крошка Цахес" Гофмана.

Мне показалось, что это вовсе не сказка, и уж тем более — не детская. Это меткая, едкая и довольно смешная сатира, если знать реалии того времени. Лоскутное одеяло, которое до 1806 года носило гордое название "Священной Римской империи германской нации" после смерти, разлагаясь, оставило тяжкое наследство в виде диких и уродливых явлений.

Крошка Цахес — министр Циннобер. Иллюстрация Сергея Алимова

Отсюда и главный герой — уродец телом и душой, дослужившийся до полномочий министра, ведь для этой должности требовалось лишь человекоугодие:

Князь Барсануф ... нежно любил своего министра, ибо у него на всякий вопрос был наготове ответ; в часы, назначенные для отдохновения, он играл с князем в кегли, знал толк в денежных операциях и бесподобно танцевал гавот.

Как мы, читая Салтыкова-Щедрина, угадываем не столько общечеловеческие пороки, сколько именно наши, так и немцы до сих пор, словно в зеркале, могут узнать в "Крошке Цахесе" свои национальные недостатки. Русскоязычные читатели, вникнув, тоже отчасти могут увидеть их.

Например, как не "пройтись" по немецкой одержимости соблюсти точность, да еще и оправдывать ее государственной пользой (полно таких случаев и сейчас):

В этом, равно как и во всех других делах, касающихся подлинного благополучия государства, князь был весьма щепетилен. Орден Зелено-пятнистого тигра надлежало носить на ленте в косом направлении между бедренной костью и копчиком, на три шестнадцатых дюйма выше последнего. Вот этого-то и не могли добиться. Камердинер, три пажа, сам князь немало потрудились над этим; но все их старания были напрасны.

Пресловутая немецкая ученость снискала стране славу. Но слишком часто она становится вещью в себе, и врач у постели умершего, упиваясь диалектическими построениями, не может сформулировать ясно, что с тем случилось.

Лейб-медик весьма заботливо осмотрел малыша, ощупал все места, где раньше бился пульс, провел рукой по голове усопшего, откашлялся и повел речь: - Мой всемилостивый повелитель! Если бы я должен был довольствоваться только видимой поверхностью явлений, то я мог бы сказать, что министр скончался от полного отсутствия дыхания, а это отсутствие дыхания произошло от невозможности дышать, каковая невозможность, в свою очередь, произведена стихией, гумором, той жидкостью, в которую низвергся министр.

Замечательно отражена склонность немцев на собрании заниматься выяснением полной ерунды. Пик этого явления, пожалуй, приходится на Имперский Сейм (в историографии также - Рейхстаг), который, заседая по много часов в Регенсбурге, выяснял порядок воздаваемых почестей для представителей разных государств. И сейчас, собираясь, немцы не могут удержаться от подобного...

Дабы измыслить, каким искусным способом приладить к министру Цинноберу ленту Зелено-пятнистого тигра, пришлось по повелению князя созвать капитул орденов, коему были приданы еще два философа и один заезжий естествоиспытатель, возвращавшийся с Северного полюса. ...
Семь дней напролет, с раннего утра до позднего вечера, длились совещания, но все еще нельзя было и помышлять о каком-нибудь решении. Князь в совершенном нетерпении то и дело посылал передать им, что должны же они, черт подери, наконец измыслить что-нибудь путное. Но это нисколько не помогало.

Словом, в книге множество намеков и отсылок, даже  в незначительных описаниях и диалогах.  Текст пересыпан аллюзиями, аллегориями и шутками. Узнавая явление, то и дело улыбаешься и посмеиваешься. Так сложилось, что хорошо знакома с обстановкой в Германии конца XVIIΙ века, иначе поняла бы гораздо меньше. Но конечно,  "выловила" далеко не все.

Многие пассажи сродни тонким подколам Лескова и Салтыкова-Щедрина. А иностранцу до конца их никогда не понять.

Однако упомянуто и разобрано много такого, что проистекает из самого сословного общественного устройства, человеческой природы, женской или мужской сущности.

Отлично прошелся Гофман по женской переменчивости в образах Кандиды, феи и матери Крошки. Пошутил и о том, что женщина будет уклоняться от правды с чистым взором, убедив саму себя, что не врет...

Иллюстрация к первому немецкому изданию. Художник Hans Stubenrauch

Но самым чудовищным и глупым показан полный отрыв государственных мужей от реальности. И где я постоянно о таком слышу? "Слуги народа" буквально взирают на неприглядность жизненного явления, но воспринимают, мыслят и высказываются так, будто реальности не существует. И тут, конечно же, смеяться и умиляться уже не тянет.

Европоцентризм нашего сознания отрицать трудно. Поэтому, считаю, полезно поразбираться в недостатках других народов, чтобы трезво оценивать их поступки. Они такие же люди, и ошибаются не меньше нашего.

С удовольствием и пользой прослушала, много улыбалась, иногда смеялась. Но читать это как сказку не советую. Покажется злой и чудаковатой абракадаброй.

Чтец Karlsson справился очень хорошо, ясное четкое "классическое" немецкое произношение, иногда по ролям, но в меру.