5

Эта книга стоит в ряду нескольких не менее достойных творений, посвящённых русскому языку, среди которых – хрестоматийное «Cлово живое и мёртвое» Норы Галь. Но если Галь настроена достаточно консервативно, в её книге довольно много прескриптивизма и нетерпимости к изменениям языка, то Корней Иванович, хотя и с трудом (что сам признаёт) смиряется с гибкостью и переменчивостью речи. На своём веку он слышал немало: в год выхода книги автору исполнилось 80 лет – он застал речь чиновников царской власти, обычных крестьян, революционеров, первых деятелей Советской власти, поэтов, писателей и художников, да и сам, в конце концов, был одним из тех, кто формировал языковую культуру эпохи.

Спустя 60 лет «Живой как жизнь» читается также интересно, особенно любопытно видеть обороты, которые нами сейчас воспринимаются обыденно, теми фразами, которые Чуковский называет новыми, непривычными. Много внимания уделено канцеляриту – а это бич не только того времени, но и нынешнего – у нас вся официальная риторика, всё законодательство пронизано этим сухим безжизненным новоязом, да и в культуру и искусство он, к сожалению, начал проникать. Небезынтересны его рассуждения об изменениях грамматических структур предложений – а они не так наглядны, как, например, изменения в ударениях или появление англицизмов, галлицизмов и прочих неологизмов. И если задуматься, у нас сегодня меняется грамматика (примеры: обороты «уметь во что-то», «это место про поговорить/посидеть/иные глаголы после «про», «вы согласны то, что» (вместо «с тем, что») и т.д.).
Рекомендую читать всем, кто неравнодушен к русскому языку (и особенно тем, кого раздражают феминитивы и заимствования).

4,8 из 5