4.5 Евангелие от Хуана

Воспринимать тексты Кастанеды буквально — глупо, в то же время читать их как чисто художественный вымысел — не менее глупо, но и пытаться их воспринимать как мистически-религиозные или философско-аллегорические притчи или учения, наверное, не стоит тоже.

Наверное, наиболее ключевой момент в его творчестве/учении, это идея иллюзорности мира, которая совсем не нова для философии и религии, но именно через эту идею и надо воспринимать его текст/учение.

Кастанеда отказывается от разделения реального мира и мира нереального (иллюзорного): Дон Хуан многократно отвечая на вопросы Карлоса о том, что «было ли это на самом деле и увидел бы это кто-то другой?», указывал на то, что вопрос в корне формулировки не верный. Он предлагает абстрагироваться от наших привычных понятий и восприятия происходящего вокруг. И, мне кажется, именно так надо относится и к самому его тексту: не пытаться искать в нем художественность или религиозность, реальности или вымысла, а просто отказаться от своего привычного способа оценки текста и свободно погрузиться в него.

…но я так делать не буду и попробую разобрать некоторые мотивы и структурные элементы…

Книга написана в основном в виде вопросов ученика и ответов учителя, который часто не отвечает напрямую, а направляет ученика в нужную сторону, чтобы тот сам понял ответ. Отсюда идет вторая основная тема учения Кастанеды: не все познается словами, часть истин должна быть понята, нужно придти к ним самому, а теория в этом лишь помогает, являясь некоторым инструментом для достижения настоящей цели. Мне это напоминает идеи средневековых христианских и исламских мистиков о том, что помимо теории должна быть и духовная практика, которая и есть главный способ познания.

Другая его идея: прекращение внутреннего монолога. В следующих своих книгах она будет развита более подробно, здесь же она только намечается. Если говорить проще, то это призыв к отказу от аналитического мышления и обращение всех сил на созерцание. В аналитическом мышлении важен предшествующий опыт, в котором обязательно есть ошибки, которые раз за разом будут искажать результат нашей аналитики, а такие ошибки на базовом уровне есть у всех: они приобретаются уже с самого раннего детства от родителей, из культуры. Когда же есть хотя бы одна ошибка в начале логической цепочки, то все последующие шаги неверны.

Вернусь к христианским мотивам. Нельзя, наверное, не заметить и некоторое сходство книги Карлоса с Евангелием (да и Библии в целом): мотив учителя и ученика, идея отказа от привычных правил и восприятия мира, некоторый новый путь («завет»), разрыв с традицией и так далее. В некоторой мере эта книга (учение) претендует на то, чтобы стать новым «заветом», как некогда стало и само Евангелие.

Разберу один мотив для примера: мотив боящегося пророка. Традиционно пророка Бог избирал, чтобы нести в массы весть осуждения, которая явно большинству не по нраву. В Библии есть примеры, когда пророк молил бога изменить свой выбор, и это не лишено логики, ведь большинство пророков заканчивали свой путь раньше срока по причине крайне жестокой насильственной смерти. У Кастанеды тоже этот мотив проявляется: Дон Хуан выступает некоторым учителем, который выбрал себе ученика и передает ему знания, к которым — по мнению самого ученика — он не готов и пытается всячески тормозить дело. Получить знания ученик хочет, но боится. Кастанеда родом из латинской Америки, региона крайне религиозного, так что библейскую историю он скорее всего знал отлично, и она не могла не отложиться у него в подкорке и не повлиять на создание этого текста.

Также тут появляется много других евангельских мотивов: не злиться на людей за их поступки, ибо «не ведают, что творят», отказаться от всего мирского, постигать не знаниями, а «сердцем», не испытывать страха, верить, а не размышлять и пр. Впрочем, хватит на этом про библейские мотивы, тут это не основное.

Сюжет тут прост, и он достаточно романтический. У нас есть ищущий знаний молодой человек, есть некий старец в середине некоего Нигде, который испытывает юного падавана и передает ему знания, а молодой ученик регулярно косячит, но обещает исправиться; также нашему ученику постоянно везет и все события указывают на то, что он не просто ученик, а некий избранный (например момент, когда Мескалито показывается ему и с ним играет). Еще тут есть некоторое подобие магии и всякие артефакты. Наличие некоторого пусть и очень общего сюжета сильно облегчает восприятие и превращает текст из религиозно-философского в более художественный и сюжетный.

К Кастанеде можно и нужно относиться никак. Его личность и идеи лучше оставить вне суждений. Его же тексты надо знать, т. к. это, наверное, единственная удачная попытка создания текста евангельского типа после Корана, которую я встречал: неплохое переосмысление прошлой традиции и ее синтез с новыми веяниями и экзотическим антуражем.