4 Скажи мне, что планируешь делать ты cо своей единственной драгоценной жизнью?

Я думаю о Светлане и одновременно думаю о себе. Та тяжесть, о которой она часто говорила, мне известна.

Да и не только вам, Оксана, не нужно быть Дон Гуаном или беспутной Светланой, чтобы ощутить, власть давления, которое налагают на нас обязанности и обязательства. Пушкинское "тяжело пожатье каменной его десницы" знакомо всем, кто когда-нибудь сталкивался с необходимостью подчиняться жесткому учебному или рабочему графику, кто рожал и воспитывал детей. Позже лечь, раньше встать, имея главным из всех желаний выспаться. Все через это проходят, всякий по-своему, это делает нас сильнее, позволяет задействовать собственные ресурсы, о существовании которых не подозревали, и потом с прокачанными душевными и ментальными мышцами, идти по жизни проще, и все мы интуитивно чувствуем, что так надо, что каждый на своем пути сталкивается со своими трудностями, и "а кому сейчас легко?".

Но есть люди, их куда больше, чем принято думать, поговорка "в семье не без урода" не на пустом месте появилась, есть потенциальные маргиналы, которые не могут или не хотят подчиняться общим установлениям. Почему, поди разбери, но вот появляются такие недоделанные, позор семей, работать не хотят, им бы только пить да гулять. В условно благополучной среде: большой город, образованные родители, социально адаптированное окружение, такое случается реже; в сельской местности или маленьких промышленных городках с плохой экологией, в семьях с пьющими родителями, где домашнее насилие в порядке вещей, а уровень образования десятилетка+ПТУ - чаще. Семья Оксаны Васякиной из последних, а героиня ее новой книги, тетка Светлана, из таких неприкаянных девочек.

Умерла восемь лет назад от туберкулеза, которым заразилась от кого-то из бывших сидельцев на очередной пьянке. куда сбегала периодически из-под материнского надзора. Нигде толком не училась. не работала, ничем серьезно не интересовалась, прожила недолгую жизнь на одном и том же продавленном диване. Сюда ее принесли кульком из роддома и уселись обмывать, а старшая сестра, мама писательницы, увидев. что младенец проснулся и готов заплакать, сунула в ее рот кусочек колбасы, и еще один, и еще. К тому времени, когда мать зашла проведать, малышка уже задыхалась Она таки задохнулась на том же диване, спустя тридцать девять лет, года не дожив до сорока. Вошла в мир нормальной, ни умственно ни физическим не отсталой, не красавицей, но и не дурнушкой (глазищи ого какие). Почему такая короткая бессчастная жизнь? Не знаю и никто не знает.

Можно много наговорить про социальные проблемы, про изначальную депрессивность, разлитую в воздухе таких вот усть-илимсков, про семьи, где физическое и моральное подавление норма. И никто не объяснит, почему другие дети, рождающиеся в подобных семьях, городах и поселках, не самой благополучной среде - почему они добиваются чего-то, увеличивают количество тепла и света в мире, да просто умеют быть счастливыми без того, чтобы делать несчастными близких. Нет и не будет ответа. "Роза" завершает трикнижие Оксаны Васякиной и с ней первой я не ощутила, читая, никакой общности, я тот сытый, который не разумеет голодного, пускающего под откос свою единственную жизнь.

Я ищу и не нахожу в себе сочувствия к героине, у меня была такая же двоюродная сестра Лена, которая таскала меня ребенком в свои пьяные компании и учила врать маме, что мы просто гуляли. Один раз на Первомайских озерах, куда мы приехали с ее приятелями, я чуть не утонула, в другой она распотрошила мою копилку и мы классно оттянулись в парке Горького, там она хотела, чтобы я называла ее мамой, когда к нам подходили знакомиться парни. А однажды, на следующий день после моего дня рождения, она подарила мне чудесную ходячую куклу в половину моего роста, самый прекрасный дентрожденьишный подарок. какой был у меня за все годы - на собственно праздник ее не приглашали из-за плохой репутации. Однажды она взорвала печь в своем доме, я стояла у своего окна и видела, как крыша медленно, и вся целиком, поднялась, а после опустилась рядом на снег, и только через промежуток времени, который показался долгим, услышала хлопок, а потом Ленкины крики, она тогда получила ожоги семидесяти процентов тела и вышла из больницы только через три месяца. Мужчина. который был с ней, выскочил из дома, прыгнул в машину и был таков. А однажды она попала в аварию и все лицо у нее с тех пор в шрамах, когда в подобную, с изрезанным осколками лобового стекла лицом попала я, через год никто уже не замечал следов, ну потому что свои полгода я провела в косметологии и поставила себе примерно полторы сотни уколов, и прошла через шлифовку, а Лена после своей пила и говорила: "Ты знаешь, сколько это стоит, сделать лицо!?" Я даже не знаю, что с ней теперь, мы перестали общаться года за три до того, как я переехала в Россию, она просто в очередной раз исчезла с радаров, да никто особо и не расстроился, расстраивались, когда появлялась.

Нет в этих людях ничего хорошего и ничего романтичного, рождаясь, они прогрызают живот матерей и портят все, к чему прикасаются. Оксану Васякину я считаю ее одной из самых сильных современных писательниц, но "Розы" не полюбила. И все-таки она сделала это. Сказала от лица тех, кто сам за себя говорить не может. Спасибо.

Book Addict Читаем с Майей