4

Вот и еще одна книга, которая не добавит мне популярности на этом сайте. :)

Компактное собрание коротких эссе — я читала их выборочно, ибо большинство из них представляют собой либо размышления о книгах, мною еще не прочитанных, либо заметки про Уимблдон (Мартину Навратилову и женский теннис вообще), про архитектуру барокко... Заметки о Моцарте, к которым я решила вернуться чуть позже. И это совсем небольшой срез интересов редко кем вспоминаемой нынче английской писательницы.

Ее художественные произведения не были автобиографическими. Во всяком случае, она очень старалась убедить в этом своих читателей. (Если почуете здесь мой скептицизм, я возражать не буду.) Другое дело — эссе Бриджид Брофи, из которых самым первым в сборнике "Барокко-н-ролл" стоит "A Case-Historical Fragment of Autobiography". "Кейс" основан на заболевании, начало которого Брофи описала подробно: ей было 54 года, когда ей поставили диагноз — рассеянный склероз.

Эссе примечательно в первую очередь подробностями о системе государственного (бесплатного) медицинского обслуживания в Британии. Ее описание метко и реалистично, узнается во многих деталях, независимо от того, что с момента публикации эссе прошло уже 30 лет. Одно из яркий впечатлений оставила, например, приемная в больничном отделении для нестационарных больных, похожая на "обветшалый зал ожидания в аэропорту", но постоянно пустующая. Пациенты, входя в отделение, предъявляли карточку с записью о приеме у врача и немедленно направлялись к скамейкам и полусломанным стульям в коридоре напротив кабинета врача, где могли проводить час, два, а то и все три(!) (как пришлось и самой Бриджид Брофи, известной, между прочим, писательнице, активистке общественного движения, жене лорда Леви), ибо на прием к одному и тому же врачу в одно и то же время могло быть записано человек восемь. Брофи упоминала одному из врачей о том, насколько трехчасовые ожидания в очереди утомительны для больных. Врач ответил, что ничего с этим сделать невозможно. Брофи выдвигала два возможных объяснения этого явления: либо система бесплатного медицинского обслуживания, функционирующая, между прочим, на средства налогоплательщиков, и была создана с тем прицелом, чтобы вынуждать пациентов к дополнительным — платным — услугам; либо ее целью было холить и лелеять докторское эго. Какому же доктору не польстит вид длиннющей очереди больных перед его кабинетом?

Несмотря на сюрреализм явлений в государственной системе мед. обслуживания и даже на симптомы собственной болезни, Брофи хватило юмора на антропологические замечания о том, каких сил больным стоило, чтобы иметь дело с самым неукоснительно иерархическим обществом, какое только можно обнаружить в (классовой!) Великобритании со времен средневековья.

Самый бодрый общественный слой — тот, что стоит лишь на ступеньку выше самого низкого, т.е. непосредственно над больными: это подсобные работники, лишь они господствуют во время еды. Их доброта продемонстрировала социальный дефект, о котором я знала всю свою жизнь. Я не люблю чай — ни с молоком, ни в его веганской версии*. Чайные церемонии в Англии, Ирландии и (как я подозреваю) в России куда более величественно непостижимы, чем в Японии. Только контекст предложения о «чашечке чаю» может означать «я вам сочувствую», «извините за то, что я был с вами груб» или «давайте помиримся». Отказ — это все равно что пощечина тому, кто проявил такое доброе намерение. Попросить взамен чашку кофе, как я это делала ввиду своей кофеиновой зависимости, выглядит двойной пощечиной — сначала по левой щеке, затем по правой.

В автобиографическом очерке Брофи мелькают знакомые имена и других писателей, в том числе ее бывшей близкой подруги Айрис Мердок. В эссе, посвященных различным книгам, тоже мелькания есть. Одно из них побудило меня отложить сборник Брофи и почитать Гертруду Стайн. Но перед нею все же Хемингуэя прочту («Праздник, который..», само собой).
--------------------------------------------------------
* Прим. Бриджид Брофи была активной пропагандисткой за права животных и всю жизнь соблюдала веганскую диету.