4 Позднесоветское коллективное бессознательное

«– Можно подумать, что колхозники понимают эти, где «Супер Райфл» там, где что... Ни черта они не понимают! Им пильсинов бы сетку набить да колбасой обложиться! Гады...»

Очередь за импортным ширпотребом – главная примета позднего СССР. К началу 1980-х гг. товарный дефицит превратился в национальное бедствие. В стране не было самых необходимых товаров: продуктов, одежды, обуви, мебели. Все население съезжалось в Москву, чтобы, отстояв многокилометровые очереди, приобщиться к благам цивилизации в виде импортных джинсов, кроссовок, сапог, курток и т.п. Именно «общество потребления» в итоге победило зашедшую в тупик советскую идеологию и стало основным фактором, похоронившим Советский Союз.

«Очередь» - один из ранних романов (1983 г.) Владимира Сорокина, в котором он исследует устную речь, особые стилистические обороты, ненормативную лексику, типичные штампы и поведение людей, стоящих в советской очереди. Во многом действия и фразы людей, встающих в цепочку друг за другом за неизвестным товаром, носили ритуальный характер, а речь выполняла функцию установления контакта.

Повествование романа максимально приближено к реальности, не содержит никаких фантастических элементов и те, кому «посчастливилось» стоять в советских очередях, смогут испытать настоящую ностальгию по молодости или детству. Текст представляет собой непрерывный поток речи: вопросов и ответов, обрывков фраз, перебранок, матерной ругани стоящих в бесконечной очереди людей, то есть своеобразный коллективный поток сознания. Текст в данном случае красноречиво говорит и о контексте – об уровне образования советских граждан, об их настроениях, о типичных проблемах и жизненных целях, об иррациональности советской идеологии.

«– А может, лучше загнуться, чем пятиться?

– А чего, действительно. Вон туда, в переулок.

– Правильно. А то опять к этой бочке вернемся.

– Давайте, товарищи, в переулок загнемся.

– Давайте.

– Лучше, конечно, чем тут толкаться.

– Валер, передай этим...

– Свернем, свернем...

– Левее, ребята! Сворачивайте в переулок!»

Произведения Сорокина обычно имеют неожиданный финал. Этот роман не исключение: здесь живое человеческое личное вторгается в бессмысленное маразматическое коллективное. К финалу бесконечный говор и крики очереди внезапно сменяются звуками бурной сексуальной сцены. Недостижимое обладание дефицитным товаром компенсируется вполне достижимым обладанием  продавщицей этого товара.