5

Все-таки умеют на Западе писать биографии. У нас все книги такого жанра, как правило, делятся на две категории: 1) автор души не чает в персонаже и старательно доказывает, что он был непогрешимым наместником Бога на земле; 2) автор по какой-то причине люто ненавидит персонажа, всячески его очерняет и вбивает в голову мысль, что Гитлер по сравнению с героем был отличным парнем.

Биография Конан Дойла в исполнении Миллера не такова. Автор относится к классику с большим пиететом, восхищается его литературным даром, но это не мешает ему открыто писать о заблуждениях Дойла и практически прямо заявить, что на старости лет сэр Артур, по всей видимости, слегка повредился рассудком.

Книга написана отличным доступным языком. На протяжении 475 страниц читатель живет жизнью Дойла – весьма и весьма насыщенной, надо сказать. Вместе с ним мы обучаемся в закрытом католическом колледже и Эдинбургском университете, вместе с ним мы отправляемся в путешествие на китобойном судне, с ним мы защищаем ворота «Портсмута», с ним мы пытаемся обзавестись медицинской практикой и, наконец, с ним мы начинаем писать первые произведения. Мы вживаемся в роль гениального создателя Шерлока Холмса и старательно пытаемся понять, почему же сам Дойл так ненавидел персонажа, обеспечившего ему бессмертие. Мы ведем активную политическую жизнь, участвуем в англо-бурской войне, помогаем расследовать дела Эдалджи и Слейтера, а потом… с нами происходит что-то неладное и мы ударяемся в спиритизм.

«Самые страшные развалины – это развалины человека»

Видимо, именно поэтому так больно читать последние главы. Ну как, как создатель Шерлока Холмса мог дойти до того, чтобы с пеной на губах доказывать существование фей? Как он мог утверждать, что общался с вавилонским писарем, который предупредил его о скором конце света? Как он мог потратить все последнее десятилетие жизни на бесконечные лекции о том, что спиритизм – это светлое будущее человека?

Похоже, иногда гению действительно лучше не заживаться на свете. Хотя бы для того, чтобы сохранить безупречный облик в глазах потомков. Конан Дойлу этого не удалось.

Но разве из-за этого мы будем любить Шерлока Холмса меньше?