3.5

Прежде всего, кратко о том, что такое «новое религиозное сознание».

Начало ХХ века часто называют временем русского религиозного ренессанса – как раз тогда к религии и связанным с ней философским, творческим и жизненным вопросам обратилась русская интеллигенция. Прежде она (интеллигенция) традиционно считалась атеистической, а атеизм был частью джентльменского набора вольнодумца и политического оппозиционера. Одновременно, как вы знаете, происходит стремительный взлёт русского искусства, его обращение к разным современным течениям – тот самый серебряный век русской культуры.

И такая синхронность неспроста. В творческих и религиозных поисках отчасти задавали тон одни и те же люди. И религиозные ориентиры творческой интеллигенции предсказуемо были весьма далеки от традиционного православия.

В самом конце XIX века Дмитрий Мережковский и его супруга Зинаида Гиппиус (оба – видные писатели-поэты-символисты) загорелись идеей создать «новую Церковь», которая приблизила бы наступление «эпохи Третьего Завета» (или «царства Святого Духа»), путём пересмотра христианских догматов преодолев присущий современной христианской религии (по мнению Мережковского) разрыв между «духом» и «плотью». Понятие «плоть» трактовалось широко и охватывало много всего, от светской культуры и искусства до сексуальных отношений). В орбиту «церкви» Мережковских в разное время и в разной мере вовлекались многие их знакомые: критик Дмитрий Философов, будущий историк церкви Антон Карташёв, мыслитель Василий Розанов, поэты Александр Блок и Андрей Белый и так далее. Идеей «нового религиозного сознания» (оно же «неохристианство», оно же «церковь Третьего Завета») были пронизаны Религиозно-философские собрания и Петербургское Религиозно-философское общество. Во время революции 1905-1907 гг. мечты о «новой церкви» дополнились идеей о необходимости «религиозной революции», которая должна покончить со старым миром.

Николай Александрович Бердяев в какой-то момент тоже тесно сошёлся с Мережковским и Гиппиус и разделял многие их идеи. В книге «Новое религиозное сознание и общественность», которая впервые вышла в 1907 году, он выступает не как философ, а скорее как идеолог и апологет этого идейного течения. Как и в любом идеологическом трактате, здесь много красивых и пафосных фраз о Правде, Духе, Любви и так далее. Много резкой и зачастую справедливой критики самодержавного государства, подчинившейся этому государству православной церкви а также атеистического социализма (прежде всего, марксистского учения: к социализму в целом Бердяев, сам вышедший как раз из марксизма, относился весьма неплохо). Много в этой книге и разных «тёмных мест», где мысль автора не вполне ясна, хватает и разных логических несостыковок, подмеченных современниками. И очень мало конкретики: каким же образом должно осуществиться чаемое начало «эпохи Святого Духа» и на каких основаниях должны будут строиться общественные отношения после «религиозной революции»…

Закончу очерк тем, что спустя недолгое время после выхода этой книги пути Бердяева и Мережковских разошлись. Николай Александрович был недоволен политической радикализацией супружеской четы, их попытками найти «религиозное оправдание» для революционного террора и обратить в свою веру известного революционера-террориста Бориса Савинкова. Из идейных союзников они быстро стали оппонентами. Впрочем, для этой эпохи это совершенно нормальная история.

мой ламповый канал о книжках