5 Слово, написанное красками

Юхан Борген, норвежский новеллист, сторонник социализма, пережил оккупацию гитлеровскими войсками. Этот сборник содержит его эссе, статьи, интервью на такие темы, как искусство, писательский труд, слово, формы искусства, новеллистика, а также критические разборы писателей и поэтов отечественной и зарубежной литературы. В сборник также включены эссе на общечеловеческие темы о войне и мире, свободе, справедливости, любви, вере в человека… Незнание норвежской литературы, на мой взгляд, не должно быть препятствием для чтения этого сборника — наоборот, благодаря ему можно найти новые или давно забытые имена, выписать произведения, близкие по жанру, духу или тематике.

Надо сказать, что читать Боргена очень нелегко: он не пытается выражаться проще в угоду ленивому читателю, он говорит на равных, записывает ход своих мыслей так, как они возникают в его голове, не пытается их упрощать или детально раскрывать их. В результате мысли, изложенные на бумаге, иногда логически так далеки друг от друга, что сложно уследить за рассуждениями автора, а некоторые предложения и вовсе невозможно расшифровать. Из таких туманных фраз могут быть сложены целые эссе. Другие же не в пример первым — четкие и ясные, глаза бегут по строчкам, жадно вбирая смысл, и мысли текут и сплетаются в живой, бурный поток. 

Сложно определить, с чем связана такая неровность манеры письма. Возможно, причины следует искать в том принципе, который сам автор раскрывает в эссе, посвященных писательскому труду: он никогда не ждет вдохновения, само понятие вдохновения ему чуждо. Он всегда пишет, потому что это нужно, т.е. определяет эту деятельность как обязательный и регулярный труд, хотя и подмечает у себя такое состояние, когда «рука не в настроении», то есть во время печати начинают появляться опечатки. 

Таким образом, этот сборник выполняет ту роль, которая на него возложена и которую мы от него ожидаем, открывая его: познакомиться с самим писателем, узнать некоторые из его приемов и принципов, заглянуть к нему в мастерскую, а мельком и в душу. Мне он показался очень строгим, требовательным человеком, хотя в чем-то и мягким… Эта мягкость, прежде всего, есть необходимое условие чувствительности человека, делающего искусство, считающего себя частью его или его неотъемлемой частью себя… 

Да, к искусству, в частности к живописи, музыке и поэзии, Борген очень привязан, с детства увлекался музыкой и живописью, и это не могло не отразиться на его работах. Он очень много говорит о форме выражения: в живописи это цвет, свет и тень, композиция, а в писательском труде — слово. Поэтому отношение к слову у Боргена очень сложное: слово есть лишь символ, знак, обозначение нашего восприятия реальности (которая, по его мнению, возможно, менее реальна, чем принято считать), но не полный его эквивалент. Это расхождение вызывает у писателя иногда нестерпимые муки. 

Эта проблема проявляется и на уровне формы произведения, то есть он пытается применять принципы написания картины, например, в стиле авангардизма, импрессионизма или модернизма, к тексту. В том числе поэтому, на мой взгляд, некоторые эссе очень сложно, непривычно читать. Это поиск новых форм на стыке литературы, живописи и философии. Вряд ли кто-то еще мог бы похвастаться такими же задатками для этой работы, именно в этом Борген уникален и неповторим, в этом и есть его главная ценность.