5 "Никогда еще не было сверхчеловека! Нагими видел я обоих, самого большого и самого маленького человека. Еще слишком похожи они друг на друга. Поистине даже самого великого из них я находил слишком человеческим!"

Что бы ни говорили о том, что ницшевский Заратустра не имеет никакого отношения к истинному основателю зороастризма, с зороастризмом он совпал по меньшей мере в следующем:

"В то время как они [другие религии] призывают верить без рассуждений, 

зороастризм проповедует выраженный интеллектуализм".

( Анна Успенская - Зороастризм за 90 минут ).

Однако, для Заратустры/Ницще мишенью протеста, выражаемого то в иронии вплоть до злого сарказма, то в неуёмном танце, то в иносказательных опоэтизированных речах - это не столько религии, сколько узкие рамки дозволенного и косность (отсутствие критического мышления) в пределах мещанской морали, которая сама довольствуется полумерами во всём и каждого держит в этих тесных рамках, подавляя прежде всего свободу выбора, свободу мысли, свободу самовыражения. Яркая личность Ницше - как та самая гора среди равнины, на которой уединялся Заратустра, разве мог он довольствоваться узкими рамками дозволенного? Но никакие призывы к разрушению тут усматривать не стоит.

"Смеющиеся львы должны прийти!" (часть четвёртая, "Приветствие") И ещё: "Спутников ищет созидающий, а не трупов..."

Быть львом так же не значит презирать других.

"Я люблю великих презирающих. Но человек есть нечто, что должно превзойти". - говорит Заратустра.

Вот и Хайдеггер в своём эссе "Кто такой Заратустра у Ницше?" пишет: "Слово "сверхчеловек" мы обязаны, конечно, заранее уберечь от всех фальшивых и сбивающих с толку тонов, которые слышатся для обыденного мнения. Именем "сверхчеловек" Ницше как раз называет не просто человека, превышающего обычную, до сих пор существовавшую меру. Он подразумевает также не некий человеческий вид, который отбрасывает гуманность, возводит в закон голый произвол и берет за правило титаническое неистовство. Сверхчеловек, в буквальном смысле слова, есть скорее тот, кто превосходит прежнего человека единственно для того, чтобы прежде всего привести доныне существующего человека к его еще не осуществленной сущности и прочно установить его в ней. Одна поздняя заметка к Заратустре гласит ( XIV , 271): "Заратустра не хочет терять ничего из прошлого человечества, все швырнуть в переплавку".

Впрочем, речи о сверхчеловеке пока не идёт. Никто не является сверхчеловеком, и всё учение направлено на то, чтобы прежде всего стать "львом", а по сути - самостоятельно мыслящим, созидающим и познающим (!) человеком, который не ориентируется ни на культы, ни на авторитеты, ни на общественное мнение. Так что уверенно можно сказать, что эта культовая книга - против культов.

"Познавать - это радость для того, в ком ВОЛЯ ЛЬВА! Но кто утомился, тот сам делается лишь "предметом воли", с ним играют все волны".

И дальше: "Хотеть" ... значит созидать, а "для созидания должны вы учиться".

Тут надо упомянуть, что моя интерпретация текста Ницше в целом вовсе не совпадает с хайдеггеровской, но в таком существенном моменте как не увидеть призыва ко вседозволенности и/или произволу в желании Ницше раздвинуть границы дозволенного я рада была найти у него подтверждение моему собственному пониманию. Впрочем, понятием "узкие рамки дозволенного" Хайдеггер вовсе не оперирует. Это тоже моё понимание.

Теперь важно, взяв быка за рога (или льва за хвост, чтобы прыть попридержать), сказать, что в переплетении смыслов тут есть сверхважный тезис для правильного понимания учения Заратустры тезис, который, будучи однажды высказанным, в отличие от многих умозаключений, высказанных с иронией и даже злым сарказмом, которые (якобы) получают опровержения, либо существенную поправку по ходу текста, этот тезис никакого опровержения не получает, но получает расшифровку. Согласно тезису, о котором я говорю, на мосту к сверхчеловеку человек должен претерпеть три вида трансформации: в верблюда, из верблюда во льва и из льва в ребёнка.

"Три превращения духа называю я вам: как дух становится верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев".

Этот круг трансформаций, который должен привести человека к сверхчеловеку, выражен не только зоо-метафорами, но и с ипользованием отрезка времени от полудня до полуночи, и от одной утренней зари до другой.

"Великий полдень — когда человек стоит посреди своего пути между животным и сверхчеловеком и празднует свой путь к закату как свою высшую надежду; ибо это есть путь к новому утру".Этот срединный путь - становление львом.

"Только теперь наступает великий полдень, только теперь высший человек становится - господином!"

В полночь же человек снова становится ребёнком. Что это значит? "...зрелый муж больше ребёнок, чем юноша, и меньше скорби в нём..."Иными словами, ЗРЕЛЫЙ МУЖ - это сочетание львиности и ребячества, веселья и сострадания (недаром Заратустра под конец испытывает сострадание, которое вначале критикует). Это сочетание аполлонического и дионисийского начала, которые называются своими именами в более ранней книге "Рождение трагедии", а тут остались за кадром.

Известно, что именно Ницше в своих исследованиях аполлонического и дионисийского начал навёл Карла Юнга на создание учения о психологических типах - экстравертов и интровертов.

Вообще риторический приём, при котором утверждения в этом тексте, якобы, вступают в противоречие оправдан, причем вдвойне: 1. он служит созданию собственно иллюстрации противостояния противоположностей с последующим их единением; 2. он, обретя вид противоречивости за счет иронии, доходящей до злого сарказма, где "да", перестаёт быть"да" и не противоречит последующему "нет", служит в общем вполне осознанному завуалированию смысла.

"...от тебя хотят они услышать Да или Нет. Горе, ты хочешь сесть между двух стульев?.. ...От этих стремительных удались в безопасность: лишь на базаре нападают с вопросом: да или нет? ...В сторону от базара и славы уходит всё великое..."Есть у этой цитаты и иной смысл: "базар" выражает обыденное мышление, на уровне которого принято всё делить на белое и чёрное, на противоположности. Заратустра/Ницше противится этому делению. Ведь "все половинчатое портит целое". 

Примеры иронии:

...если случилась с вами большая несправедливость, скорее сделайте пять маленьких несправедливостей! Ужасно смотреть, когда кого-нибудь одного давит несправедливость" (элементы преувеличения - "скорее", "ужасно смотреть").

Или: "Остерегайтесь обидеть отшельника! Но если вы это сделали, то уже и убейте его!"(ирония, а не призыв к убийству).

Философия Заратустры не представляет собой нечто совершенное, представленное как свод истин, она - иллюстрация становления, почти лобового столкновения противоположностей и их последующего единения (!). Только на основе целого текста можно делать однозначные выводы, которые и представляют высшую ценность этого текста, в попытке сделать вывод по любому количеству текста, не дочитав до конца, окажутся попыткой вытянуть нитку из клубка смыслов, которая не даёт ответа ни о смысле текста в целом, ни о самой себе, поскольку на первый взгляд кажется, что сказанное тут же, а нередко и гораздо позже по тексту получает опровержение или существенную поправку.

"Провидец, хотящий, созидающий, само будущее и мост к будущему – и ах, как бы калеки на этом мосту: все это и есть Заратустра".

Заратустра - не столько учитель в обычном понимании этого слова, который выдаёт незыблемые истины, сколько в своём собственном стремлении стать сверхчеловеком, сам - лишь мост к сверхчеловеку для других. Недаром в книге присутствует его Тень как самостоятельный персонаж. Понятие "Тени" в психологии известно: теневая бессознательная вытесненная сторона личности, которая не соответствует идеалу эго. "В аналитической психологии тень (также известная как ид, теневой аспект или теневой архетип) - это либо бессознательный аспект личности, который сознательное эго не идентифицирует в себе, либо все бессознательное, то есть все, что человек не полностью осознает. Короче говоря, тень-это неизвестная сторона".

Заратустра - тот, кто сочетает в себе оба начала (аполлоническое и дионисийское), но в своей "высшей надежде", которая является естественным смутным стремлением человека (его тоской) он предпочитает ориентироваться не абстрактным Богом, а чем-то более осязаемым, понятным и практически более достижимым - сверхчеловеком.

Воля к власти не имеет ничего общего с ненавистной Заратустре государственностью ("Государством называется самое холодное из всех холодных чудовищ".) Речь идёт прежде всего о власти над собой и своей жизнью, когда каждый индивидуум является самостоятельно мыслящим, познающим (!) и созидающим человеком, который не довольствуется полумерами и полухотениями, не руководствуется страхом перед общественным мнением или божьей карой, которые сузили рамки дозволенного для человека с высоким интеллектом до "шаг влево, шаг вправо - расстрел!". Однако, и тут Ницше обращает внимание на то, что воле не подвластно прошедшее. Воля человека не всесильна. И в контексте основного смысла этого текста это играет в пользу того, что львиность с его волей, состояние-таки не конечное, не абсолютное.

Произошедшее единение противоборствующих начал в конце текста подтверждают такие цитаты:

"Мой мир сейчас стал совершенным, полночь - тот же полдень. Скорбь также радость, проклятие тоже благословение, ночь тоже солнце..." И: "Всё сцеплено, всё спутано, всё влюблено одно в другое".

Из заметок Ницше, относящихся ко времени написания "Так говорил Заратустра", можно добавить к этому: "Кажется мне, что скромность и гордость тесно принадлежат друг другу... "

Познавший истинную скорбь, познает истинную радость, "но радость глубже бъёт ключом"...

"Имейте более ловкие руки, прострите их к более глубокому счастью, к более глубокому несчастью... Моё несчастье, моё счастье глубоки, ты, дивный день, но всё же я не Бог и не ад Божий..."

И ещё один момент, который мне хотелось бы отметить в подтверждение того, что философия Заратустры - это становление, а не нечто застывшее в незыблемых истинах.

По ходу текста Заратустра говорит, что ищет счастья на земле (в формате pdf у меня 125 стр), а потом в конце о себе: "Заратустра ищет своего ДЕЛА, а не счастья".Что по сути является ответом о счастье, который даёт гуманистическая психология.

Трудно мне далась высшая оценка за эту книгу и только со второго моего обращения к ней, когда я нашла в себе интерес, а значит и силы всё тщательно обдумывать и дочитать текст до последней точки. Писать отзыв на такое произведение не менее трудно, и не без того, что могут встретиться повторяющиеся мысли. И, уж точно, едва ли возможно охватить всё и ничего не забыть в формате фривольной рецензии.

У Заратустры на картинке лицо Ницше. Сделано онлайн на ФотоФания.