4.5 "И мир проснется новым, но не с нами…"

"Видишь же: всё плохо, всё ужасно, беспросветно плохо, даже не думай сомневаться в обратном, забудь о свете в конце тоннеля (кто только придумал эту дурость!), а вспомни-ка лучше о царящем зле", - тихо-тихо нашептывала мне книга, так долго манившая скромной обложкой, настойчиво убеждая при этом в безысходности сущего, несправедливости мира, страданиях, затопивших нашу планету, да во многом еще - просто слушать было тяжело, всего не запомнила. Показывала буквально на пальцах, объясняя, что случается порою с хорошими людьми. Упорно отбирала надежду, а я не слушалась...

Меланхоличная от природы, я тем не менее до последнего отказывалась верить, что у кого-то всё может быть настолько плохо. Глупая, надеялась отчего-то на счастливую развязку истории, кару для отвратительного героя и верила в то, что каким-то - видимо, самым фантастическим! - образом все ещё наладится.

Ждала от книги того, чего та не могла дать в принципе. Почти не было там светлого, обнадеживающего и тем более жизнеутверждающего. Синий мрак окутывал не только обложку настоящего издания. Каждая клеточка, каждая страница была пропитана той безобразной горечью, от которой опускаются руки даже у сильных и стойких. Горечь поражения и разбитой мечты - противный, мерзкий привкус. Тот же вкус, пожалуй, вполне может охарактеризовать момент моего знакомства с небольшой книжечкой этого японского автора.

Любви с первого взгляда у нас с ней не сложилось. Со второго, впрочем, тоже, да и с третьего, если быть искренней до конца. Что несколько странно, конечно, - японскую литературу люблю давно. С нею же у меня творилось непонятное: от ненависти до любви - любимый троп из любовных романов плавно перекочевал в жизнь реальную. Мне противно и брезгливо это было читать (автор, кстати, молодец: он обязательно предупредит вас об этом в предисловии - книга не для ранимых натур и не для прекрасных дам), наблюдая унижения юной девушки, так опрометчиво доверившейся однажды незнакомцу из газетного объявления.

"Дурочка, глупышка, ну что ж ты делаешь, зачем портишь собственную жизнь", - поминутно гневалась я на нее и на автора заодно, заставившего страдать одномоментно всех, и меня как читателя тоже. Название книги, думаю, дает вполне ясное представление обо всех перипетиях сюжета, потому обойдемся в этот раз без спойлеров.

Хотелось обнять, утешить по-матерински и сказать, что все еще будет хорошо, пусть и не с ним. Или ни с кем. Много ласково-ободряющего было припасено у меня для нее, для него же... не будем о грустном.

Страшный и липкий кошмар из первой части книги (обман, предательство, унижения) сменился тупой апатией и отчаянием ко второй. Полумер автор точно не признает, погружая в страдания по полной. И здесь-то наконец-то пришла та самая, долгожданная любовь к написанным Сюсаку Эндо строчкам крохотной повести. Вот так тоже изредка бывает: неожиданно. Трогательно, проникновенно, сильно. Хотя вроде бы опять без малейшего намека на что-то по-настоящему доброе. Эндо разочаровал в начале книги, чтобы затем невероятно потрясти в ее конце, показав - одну из многих - кардиограмму жизни. До слез, с придыханием и - черт побери! - с той самой надеждой, даже если все так действительно плохо.

Не принимал ее Токио, все казалось бессмысленным, априори напрасным. Душило одиночество и собственная ненужность под набегающие слезы. Зато ее точно примут читательские сердца. Попробуйте обязательно. Окунитесь в это море человеческих страданий. И свои, возможно, покажутся более мелкими.

Сирены…
По венам…
Мгновенно…
Мгновенно…
Уходим…
Под воду…
К свободе…
Уходим! (Мара)

К автору, думаю, когда-нибудь точно вернусь, а саму книгу еще не скоро забуду - непростое это было чтение... Но однозначно яркое, захватывающее, впечатляющее. Одним словом, по-настоящему японское.