4 ...

Король:
Мы - пуп земли, мы - центр мирокруженья,
И физика тут вовсе ни при чем:
Да, вы вольны озвучить возраженья,
А мы вольны послать за палачом!

А главный герой - молодец. Всех в себя влюбляет, всех к себе располагает - и других героев и читателя. Да и другие персонажи тоже довольно располагающие: живчик-помпилианец, гематры с чувством юмора.
Страсти вокруг Диего накаляются - всем что-то да нужно от него. И если в первой книге он был никому не нужный варвар, умеющий махать железками, то здесь - он нужен всем. С кем бы он не встретился, он никого не оставляет равнодушным. Помпилианцы и гематры готовы выдать ему гражданство и прочие блага цивилизации. Коллантарии хотят, чтобы он разобрался с "проблемой", которая возникла после его перевозки. Профессор Штильнер заинтересован весьма, и это учитывая, что он не все знает.

- Летим? - помпилианец хрипло расхохотался. Под левым глазом Пробуса забилась синяя жилка, на лбу выступили крупные капли пота. - Дорогуша, у меня начинается понос от одной мысли о выходе в волну! Уверен, мой драгоценный коллега...
- Это правда, - кивнул Фиш. - Мне тоже страшно.

- Добрый вечер! - улыбнулся Антон Пшедерецкий.
- Добрый! - рявкнул Диего. - Какого дьявола?!
- Простите, это вы мне?
- Нет, - Джессика потупила взор. - Это он мне.

Маэстро ошибся: затыкать рот следовало другому кретину.
- Ну скажите же ей! - со слезой в голосе возопил живчик-помпилианец. - Скажите ей наконец, что она мертвая!

Альтернативная логика, отметил Диего. Отличная замена выражению "нести ахинею".

- Адольф Фридрихович нас примет, - объявил Пшедерецкий коллантариям. - В ближайшее время он занят. Освободится - перезвонит.
Чем может быть занят именитый космобестиолог в такой дыре, как Сечень, Пробус не мог даже предположить. Фантазия отказывала. Должно быть, Штильнер накачивался самогоном, предварительно вскипятив его в самоваре. А что тут еще делать?

- Послал? - проявил сочувствие рыжий.
Пшедерецкий нервно дернул щекой:
- В общих чертах. Сказал: ради дочери. Сказал: она вечно рекомендует каких-то сволочей. Если мы не поторопимся, он лишит дочь наследства, а нас - возможности лицезреть его научное величество.

- Да он нас на порог не пустит!
- Вы ошибаетесь. Профессор Штильнер нас примет. Подчеркиваю: нас примет. Вероятность - сто один процент.
Яффе подождал, пока сеньор Пераль поймет: это шутка. Сеньор Пераль не понял. Кажется, никто, кроме мар Фриша, не понял. Чувство юмора, подумал Яффе. Какое же оно разное, чувство юмора.

- Вот засранка! - с чувством выругался профессор. - И ни слова отцу...