4 «Смелость – это не отсутствие страха, а умение его преодолеть» (кто-то)

Небольшая повесть, образчик т.н. «лейтенантской прозы»: Константин Дмитриевич сам начал войну в 41-м в звании лейтенанта, был контужен, попал в плен, дважды бежал (второй раз успешно), участвовал в партизанском движении.
События разворачиваются в сентябре 1941 года под Москвой, куда в пехотный полк, сформированный из ополченцев, прибывает рота курсантов Московского высшего пехотного училища, предполагаемая элита КА (один нюанс: все 240 курсачей – ростом 183 см). Командует ротой капитан Рюмин – кумир и пример для подражания. Только окопавшись на рубеже, Рюмин понимает, что его рота попала в окружение (вокруг – тотальное бегство КА). Единственный способ для продвижения – атаковать ночью ближайшее село, занятое немцами: план внезапности срабатывает, рота занимает село. А дальше, ну что он мог сделать? Рота с ранеными пережидает день в лесу, где ее засекают с неба, после чего утюжить этот лесок заходят танки и пехота. Убили/раздавили почти всех, в живых осталось только шестеро (в т.ч. Рюмин и ком.взвода Алексей Ястребов – он, кстати, и является главным героем повести). Как они выжили в этой мясорубке с нулевым шансом на спасение – знают только они, и это знание отнюдь не прибавляет никому гордости: только те, кто глубоко спрятался (не только от врага, но и от боя) сумели выжить. Борьба между долгом и страхом описана у автора на примере Ястребова, который, не в пример спасшемуся с ним в одной воронке курсанту, не пытается найти попыток для оправдания себя. Не находит их и Рюмин, принявший решение уйти из жизни собственноручно. Автор, знающий войну, побывавший в их шкурах, пропустивший через себя их эмоции, не осуждает никого из героев, в стиле «лейтенантской прозы» идет подробное, но без сюсюканий, описание происходящего. Вероятно, из стремления автора доказать, что человек способен делать выводы и идти вперед (вот уж действительно «Это сделает нас сильнее»), главный герой, забыв о страхе смерти, поджигает один из танков, вернувшийся для окончания расправы над остатками дерзкой роты.
Войну Воробьев описывает не путем преподнесения читателю образа исключительно героического, страха не ведающего советского воина (хотя 18 лет прошло после окончания войны, многие «подрихтовывали»). У Воробьева и стремительное отступление КА (близкое к бегству), и описание боя, далекое от «За Родину, За Сталина!», а порой невнятные действия, неразбериха, блевотина, штык в животе, оцепенение, оторванные ноги. И ужас во время авиабомбардиров и танковой атаки «на уничтожение», и борьба между страхом и совестью: кто-то поборол, кто-то не смог. И борьба внутри себя уже после.