5 роман взросления на фоне маленькой птички

В этом году мне везет на истории, которые придавливают своим литературным могуществом настолько, что эмоции внутри перестают синхронизироваться с руками на клавиатуре и я резко разучиваюсь печатать. Мне даже кажется что, когда придет время обсуждать книгу в книжном клубе, я буду издавать нечленораздельные звуки и трясти книгой.

Потому что сложно охватить все, что происходило, «Щегол» оказался для меня книгой-эмоцией, захватывающей грустью, неотпускающей меланхолией. А еще это — роман взросления, в котором мое отношение к главному герою менялось тысячу раз.

Тео — мальчик, который очень рано потерял все. Чудом выбравшись из музея после теракта, контуженный, растерянный, он неосознанно забирает с собой картину Фабрициуса. Самый близкий ему человек — мама — погибла, отец давным-давно исчез, и Тео совсем по нему не скучает, а дедушке он и вовсе не нужен. В какой-то степени ему везет, он попадает в семью, в которой с ним хорошо и бережно обращаются, но как найти подход к ребенку, пережившему такую потерю?

Мы остаемся с Тео надолго, он взрослеет, меняет дома и семьи, дает укрыть себя любой волне. Мне сложно назвать Тео ведомым, но он одинок и зависим. И его зависимость проявляется не только в наркотиках, он зависим от картины, людей, воспоминаний. Он умен, но часто совершает идиотские поступки, ведь стоит однажды потянуть за одну ложь, как на нее тут же наматывается ворох других.

Одна из его зависимостей — Борис. Его лучший друг, вихрем трикстера ворвавшийся в его жизнь именно тогда, когда был нужен. Маленький хитрец, который во всем ищет свою выгоду, но при этом всегда остается нежно предан Тео. Борис из тех людей, которые летят за ветром – сейчас он тут, а через миг уже нет. Его искренность мешается с порочностью в густой и притягательный коктейль, и поэтому перед ним настолько сложно устоять.

Когда я читала, мне хотелось плакать, кричать, кидать книгу в стену, обнимать Тео (да что там, Бориса и Попчика тоже обнимать), ругаться, звонить в книжную полицию, смеяться, закрыть книгу и больше не открывать, не закрывать книгу никогда, чтобы история случайно не закончилась.

Обычно, читая подобные истории на бумаге, я вооружаюсь стикерами и закладками, чтобы выписывать цитаты и делать заметки. Но с «Щеглом» подобное получалось у меня только первые страниц 150. А потом все меньше хотелось выныривать из текста и выбирать какие-то определенные строчки. Но к этой истории хочется мысленно возвращаться раз за разом: впитывать слог, проживать жизни, разглядывать маленькую птичку на тонкой цепочке.