3.5

Современная литература. ))

Сюжет: действие происходит в наше время (ну, на момент написания - то есть, где-то в начале 2000-х) в Петербурге. В центре повествования трое приятелей. Когда-то в юности - в позднесоветские времена - они совершили акт общественного хулиганства (выражаясь казенным языком), точнее говоря - в пьяном виде мочились в Неву с моста, за что были задержаны милицией и подвергнуты административному наказанию. С тех пор судьбы их сложились по-разному: один стал прямо таки директором школы и добропорядочным членом общества, другой - дауншифтером, то есть, официально работая сторожем, в остальное время предавался любимым занятиям... Третий вообще стал неформальным артистом и художником, то есть, видной фигурой современного искусства, во всяком случае, в собственных глазах. И в основе его художественной карьеры как раз было положено то давнее происшествие на мосту, которое он преобразовал в художественную акцию...

Ранее я с интересом прочитала у автора книжку "Фигурные скобки"... )) Так что, увидев эту в библиотеке, тоже заинтересовалась. Она совсем небольшая... но читала я ее долго и с недоумением. )) В общем, не поручусь, что я правильно уловила мысль автора... а также, что я вообще что-то уловила... )) Настолько все здесь дикое и странное. Какая-то фантасмагория... )) Однако, сам текст интересный... и какой-то затягивающий в себя, я не знаю... ))

Главный эффект наступает в финале, который так поражает, что прямо хочется вернуться к началу и перечитать еще раз - с целью взглянуть на происходящее с точки зрения такого финала, а также попробовать что ли поискать намеки и предпосылки... Но я не стала этого делать, невзирая на компактность книжки, ограничилась просто слегка обдумыванием... ретроспективным... )) И, в общем, мне это не особо помогло, поскольку по-любому как-то выводится два варианта финала (ну, у меня), и я абсолютно не знаю, какой из них имеет в виду автор.

Ну, а так здесь по-любому очень интересные рассуждения об искусстве - так называемом современном... Начиная со знаменитого черного квадрата Малевича. Действительно, очень занимательно и поучительно было это почитать - мне, потому что современное искусство (так называемое) мною активно не понимается и порядком бесит. ))

«Борис Петрович прошлое любил больше, чем настоящее; настоящее он вообще не любил. Прошлое лучше настоящего хотя бы тем, что его всегда больше; в нем всегда больше, чем в настоящем, всего; в настоящем всегда всего не хватает. Из прошлого можно выуживать интересное, а на неинтересное не обращать внимания».
***
«Он умел ничему улыбаться. Но чему-либо удивляться навык терял».
***
«Ревновать у нее и мысли не было, никогда не ревновала, но опасалась влияний».
***
«Борис Петрович дешевых понтов терпеть не мог. Он сказал:
- Нельзя дважды подняться на одну гору.
- Нельзя дважды повторить одну остроту, - мгновенно ответил Тепин. – Поднимись на другую».
***
«Думал Борис Петрович о собственной жизни. Много ли было в ней артистического, художественного? А вдруг он взаправду художником был? Был да забыл. Или не понял. Иногда он себе позволяет художества, объяснить которые сам не может. Тут бы для интерпретации арт-критика, да половчее».
***
«Дура, дура, мы ж на краю!»… или было «В раю»? «На краю» он сказал или «В раю»? Край или рай?.. Но тогда почему ощущение ада?»
***
«Борис Петрович чувствует над собой небо. Он глядит на небо. Здесь такое бывает небо, словно здесь не бывает ничего, кроме неба. Бывает так, что, бывает, дух захватывает, как бывает. Челюсти сводит, сердце взметается ввысь. А иной раз хочется встать на четвереньки и завыть волком».
***
«Повеселев, он осведомляется, можно ли быть актуальным художником и не быть идиотом? «Мне жаль вас, если вы не идиот. Значит, вы неактуальный художник». Вот чего не хватает здесь. Здорового идиотизма».
***
«По большому счету, художнику вообще не дано знать, что он творит. Акту творения сопутствует расширение смысла».
***
«Дело ли это творца и художника объяснять толпе (да хотя бы и себе самому), что ты творец и художник? Демиургова ли это забота?»
***
«- Я объясню, почему вы не должны бояться. А все потому же. Где эта бездна? Ощущение бездны утрачено. Хочется заглянуть – а где она? Вам только кажется, что вы смотрите в бездну. Чтобы распознать бездну, надо ощутить прежде всего твердь, землю под ногами. А землю под ногами никто из вас не ощущает. И это хорошо. Целее будете. Не надо вам бездны».
***
«Когда учились в институте, никому и в голову не приходило, что Телегин – «не русский», был он «русский», как и все, что, скорее, по сути, означало вообще отсутствие определенной национальности, чем соответствие какой бы то ни было».
***
«- Это область ее интереса. Моя жизнь. Она считает, что я свою жизнь творю как произведение искусства. Как художник.
- Х***во ты свою жизнь творишь, Тёп.
- Может быть. Зато как художник».
***
«Дядя Тёпа предложил на выбор – купить «Горбачева» с минимальной закуской или пива с сосисками. Как ни странно, выбрали пиво с сосисками. За столики сели на берегу водоема, хотя было прохладно. Водоем был типа водохранилища. Любовались природой и немецким порядком. Поражались психологии большевиков, точно так вот сидевших и смотревших на это на все и мечтавших о мировой революции».
***
«Смеркалось, как только и может смеркаться, постепенно и вкрадчиво – смерк да смерк. Все зависит от того, как часто обращать внимание».
***
«Снег под ногами скрипел все громче и громче, и каждый слышал свое. Дядя Тёпа – авангардную музыку, но совсем атональную, даже, пожалуй, с мелодией; единолично присвоив себе авторство всего произведения, он, шагая, ощущал себя композитором, а кроме того – дирижером. Щукину слышалось что-то вроде дискуссии: щукинский скрип раздраженно отвечал на скрип чибиревский, скрип Дяди Тёпы бойко спорил с обоими. Чибиреву представлялось гигантское существо, железными челюстями перемалывающее полтонны хрустящего картофеля (не так давно подобный продукт стали называть в России чипсами)».