3 "Они плакали на одном языке."

Первая книга, прочитанная у Некрасовой, создала у меня впечатление, что автор чрезвычайно здорово играет словами, создавая новообразования, которых, может, действительно не хватает в языке. Ожидала чего-то подобного и была очень расстроена, поняв, что игры с языком, оказывается, тоже могут выйти за грань... Цитата не имеет целью донести какую-то информацию - только показать, каким языком написана вся книга:

Хоуп в коже Домны не единственная жила в Жилом доме для учащих, но она общалась только с Молящейся родственницей Юджинией. Обычно Хоуп в коже Домны занималась подготовкой к занятиям и ходила. Город был как одеяло из лоскутов. Странный, непохожий на тот, в который ее возил жить и становиться Пишущей стихи бывший Хозяин.

Громоздкие фразы, которые в самом начале, когда речь идёт о делах и мыслях чернокожих рабов с сахарной плантации ( между прочим, опять же с вывертом именуемой Сахарным лесом именно с большой буквы), могут ещё быть списаны на безграмотность и темноту персонажей, с трудом уже на что-то списываются при переходе действия в Холодную и Дикую страну, то бишь Россию, и совсем начинают бесить в тех частях, которые являются объединением двух историй и в которых фигурирует некая писательница, ведущая беседы с Братцем Черепом. Согласна, сама идея о двух девушках - русской крепостной и чернокожей рабыне, чьи судьбы, без учёта подробностей, одинаково жуткие - отличная идея. В какой-то степени она даже позволяет автору высказаться по поводу многих современных реалий, не выходя из рамок фантастики. Девушки меняются кожей - эти сцены, а их две, лучше не читать слабонервным. Но хорошо не становится никому из них. Каждая стремится управлять своей судьбой самостоятельно, и это достойно уважения. В процессе истории Хоуп попадает из Америки в Россию.

Она уже понимала, как тут все устроено. Как и в ее Первой стране. Меньшее количество людей владеет огромным количеством людей.

Домна же попадает в Америку - ох, как всё прозрачно в намерениях судьбы! - в роли ... рабыни на сахарной плантации. После всех приключений, когда кожа каждой занимает своё положенное место, остаётся нерешённым один вопрос: а что изменилось? Вероятно, ответом можно считать момент, когда обе работают в школе для Работающих, основанной одним из Бывших Хозяев Хоуп.

Подписывая Продавательную бумагу, Молодая сахарная капиталистка сказала, что не понимает, почему надо учить работающих. Хоуп в коже Домны ответила, что, наверное, потому что они тоже люди.

Словом, эдакая чёрно-белая фантасмагория, у которой вполне были шансы сильно меня заинтересовать, если бы не пришлось продираться сквозь текст, как рабу на плантации, размахивая мачете...