3 Влипла в мед

Начиналось все пасторально, медово, солнечно - я даже прониклась очарованием детства и думала, что буду смаковать дальнейшее (подозреваю, большую роль в этом сыграли монументальные заснеженные швейцарские горы, напротив которых я целенаправленно эту с трудом добытую книжку читала). Но чем дальше в лес, тем больше добрых дел, сотворенных шестилетней девочкой.

Что в этом плохого, скажете вы? Да просто Спири зачем-то сделала из ребенка Христа (только ультра жизнерадостного вдобавок). Хайди сеет вокруг тысячепроцентное добро: читает вслух и носит белые булки слепым бабушкам, обогревает сердца обиженных на мир дедушек, вылечивает взрослых докторов от многолетней депрессии и даже воскрешает из мертвых, поднимает на ноги девочек-инвалидов. Ну и отказывается от любого материального блага, жертвуя его кому-нибудь другому, и ни в чем для счастья не нуждается, кроме закатов и зелени альпийской травы. Хайди постоянно цитирует Библию и читает друзьям лекции о дарах добродетели. В коде этой девочки не зашито ни ниточки непослушания, капризности или озорства - да и зачем? Она ведь пришла спасти мир от зла. Под конец я уже не могла спокойно встречать упоминания козликов, Лебедки и Медведки, хлеба, сыра и живительных сосен. Такое ощущение, что мне монотонно орали в ухо: "ВИДИШЬ, НЕТ, ТЫ ВИДИШЬ, КАК ПРЕКРАСНА ПРОСТАЯ ЖИЗНЬ И ЖЕРТВЕННОСТЬ ВО ИМЯ ВСЕХ, КРОМЕ СЕБЯ?!?!?!?".

Все содержание книги можно уместить в трех лозунгах: "ДО ЧЕГО ЖЕ ЧУДЕСНО ЖИТЬ В ГОРАХ!" (славный город Франкфурт описывается как последний круг ада), "ДО ЧЕГО ЖЕ ЧУДЕСНО О НАС ЗАБОТИТСЯ БОГ!" и "ДО ЧЕГО ЧУДЕСНЫЙ РЕБЕНОК, ЭТА ХАЙДИ!". Вот только на настоящего ребенка эта ходульная фантазия точно не похожа. Многие читатели под конец рискуют утонуть в море мёда, ладана и слез экзальтированной радости от очередного чуда, сбацанного Хайди. Я не злая, правда, и я люблю тему умеренных чудес, Бога и веры в литературе, но тут все подано гораздо прямолинейнее, топорнее и назидательнее, чем в Катехизисе. По сути им просто хлещут по щекам, чтобы сделать каждого человека даже не черно-белым, а просто белым.