5 Гордыня потерпит фиаско, когда сорвут с неё маску

Должна признаться, что поначалу это было непривычное для меня чтение: роман в письмах, написанный пышным, полным изящества, витиеватым языком. Эти полунамеки и полутона! Но, потом я прониклась атмосферой «галантного века» и стала смаковать текст. Остроумно, познавательно, для неторопливого чтения и размышления над тем, к чему приводят наши страсти и иллюзии.
Итак, эпоха Регенства, кулуарная и светская жизнь высшего света французской монархии. До революции еще более полувека. Мы становимся свидетелями историй, сплетенных воедино протяженностью менее полугода. О ходе событий мы узнаем из переписки главных героев: маркизы де Мертей, Виконта де Вальмона, Президетши де Турвель, г-жи де Розмонд, Сесили Воланж, Шевалье Дансени и матери Сесили – г-жи де Воланж, Графа де Жеркур и Азапана.
На самом деле, тон задают два персонажа: маркиза де Мертей и Виконт де Вальмон - бывшие любовники, хорошо знающие и понимающие друг друга. Поэтому их переписка откровенна, полна эмоций от торжества до негодования. В результате их соглашения, происходят необратимые события,
Их письма, по сути, являются руководством по соблазнению женщины, в узком смысле: «Для всякой женщины самая мягкая подушка — лесть». Типичная тактика манипуляторов всех времен: поддаваться, уступать, повиноваться, чтобы этим еще больше связать, поймать в ловушку жертву, «не испытывать, а изображать». В широком смысле – это постулаты, как преуспеть в жизни: в коммуникациях, в бизнесе: «Поймите, что когда вы кому-нибудь пишете, то делаете это для него, а не для себя.». Называя свои эти занятия «полезным упражнением» или забавой, Вальмон и маркиза де Мертей представлены нам, как два самовлюбленных эгоиста. Они жестоки, равнодушны и безразличны к эмоциям и чувствам других. Играя в ва-банк с судьбами людей, в конце концов они оставляют поверженных с их разбитыми жизнями, говоря при этом: «не моя в том вина». Шадерло де Лакло – военачальник и он описывает стратегию по завоеванию людей, как стратегию боевых действий. Игры для мажоров и скучающих пресытившихся вельмож, так как понятно, что для этого нужны средства и время.
Как мотыльки на свет летят в сети опытного охотника Вальмона его жертвы: воспитанница мостыря Сисиль де Воланж и замужняя дама г-жа де Турвиль. «Первая истина состоит в том, что каждая женщина, соглашающаяся вести знакомство с безнравственным мужчиной, становится его жертвой…»
Она уверяет, что хочет меня «обратить», но не подозревает даже, чего будет ей стоить эта попытка...»
Остальные герои романа являются лишь частью декорации. Странно, что все положительные герои выступают сторонними наблюдателями. Мать, под носом у которой происходило падение дочери, так и остается в неведении, почему Сесиль в итоге принимает постриг. Люди, пострадавшие от игр этих двух негодяев, в общем-то, не вызывают особой жалости, так как, до странности слепы и инертны.
Сужденье Света вообще ничто, они всего лишь тень на стене, отбрасываемая от огня свечи, которая колышется от малейшего дуновения. Это люди того же склада, как и два наших героя. Например, маркиза и виконт обсуждают некоего Превана, который прославился историей, испортившей жизни трем девицам. И это ничуть не порицалось обществом, напротив было видимо внесено в послужной список героя. Так вот Преван при всех заявил, что покорит маркизу де Мертей. Маркиза справилась с противником, перехитрив его. Но в финале, когда открылось подлинное лицо героини, Преван был полностью восстановлен в своих правах. Случай с девицами, видимо, был нормой по тем временам в этих кругах. «Подумайте, что судьями будут, с одной стороны люди ветреные, несклонные верить в добродетель, которой им не обнаружить в своей среде, а с другой — злонамеренные, которые станут делать вид, что не верят в неё, чтобы отомстить вам за то, что вы ею обладаете.»
В конце нас ждет неожиданно стремительная развязка. Как долгий-долгий подъем в гору и спуск с головокружительной быстротой. В игре, где к финалу должен был выйти, как оказалось, один победитель, взявший реванш сам себя поставил подножку.
Маркиза и Вальмон в своих письмах транслируют идеи либертинизма, говоря, что обращают в свою веру других, отрицают мораль и, руководствуясь своими плотскими желаниями, считают, что счастье сводится к получению удовольствия. Хотя у Вальмона и была возможность быть по настоящему счастливым, но по моему мнению он с трусил.
Содержание писем также можно представить, как ряд наставлений и предостережений. Как отмечал сам Шодерло де Лакло, эта книга предназначена матерям, у которых есть дочери на выданье.
После прочтения книги я загорелась восполнить пробелы в классической французской литературе 18 века. Чем не премину заняться в ближайшее время.