3

Сюжет. Действие романа происходит на Земле, в Москве, в недалеком постапокалиптическом будущем (хотя по моим несложным хронологическим подсчетам, это скорее альтернативная реальность, существующая в наше время).

Человеческим миром пытаются управлять две враждующие друг с другом расы – одна явно инопланетная, вторая, по всей видимости, всегда обитала на земле, но обладает суперспособностями и бессмертием. Интернет и сотовая связь канули в Лету, мировая экономика и производство повержены. Луна разрушена, и на ее месте красуется Лунное кольцо с двумя крупными осколками – Селеной и Дианой. Картофель выращивают теперь только в Белоруссии, а купить нормальные вещи и продукты можно только в Комках – магазинах, принадлежащих неким Продавцам. Часть людей мутировала, часть мутантов создают инопланетные захватчики из людей, преимущественно из детей, либо из частей человеческого тела.

Начинается повествование со странного убийства Продавца, расследование которого поручают молодому человеку Максиму Воронцову. К моему личному разочарованию, так бодро запущенная детективная линия оканчивается банальным рассказом свидетеля о произошедшем.В целом книга не оставила никакого впечатления совсем – только недоумение. Сюжет невнятный, язык слишком простой, диалоги банальные как в содержательном, так и в языковом плане. Образы не раскрыты и больше похожи на зарисовки, а не целостные характеры: это Максим, он супергерой, это Наська, она куколка, это Милена, она девушка. Переживания героев обозначены, но также не раскрыты.

Из диалогов главных героев можно сделать вывод, что общаются подростки. Хотя автор указывает нам их конкретный возраст – старше двадцати лет. И при этом текст изобилует сценами подросткового секса и разговорами о «потрахаться», что не несет никакой сюжетной нагрузки. Смысл введения любовной линии главного героя, его «терзания» и разговоры с отцом по поводу «можно ли жить сразу с двумя девушками, если они не против» не нашли у меня понимания.

Очень много псевдоподростковой лексики: кринж, камон, зумер-перестарок, нуб, кульно и др. и мемных бородатых шуток типа «переходи на темную сторону, у нас есть печеньки». Сражения (особенно на Селене) напомнили детский советский фильм «Дикие гитары» – примитивная школьная самодеятельность или же компьютерные стрелялки начала 80-х.

Особо потерла глаз тема с трансгендерными переходами мутировавших людей и постоянное использование автором несогласованных по роду словосочетаний:

«– Меня тоже звали Максим, – сказала монах. – Представляете? Мы тезки.В ней (все-таки в ней, а не в нем) была какая-то удивительная наивность».

«Жница Ваня. Жница Роман».

«Эта жница была юношей. В прежней, еще человеческой жизни. Лица у них все равно становятся мягче, и никаких усов и бород не растет, они похожи на парней из японского аниме».

«Девочка была хранителем, а мальчик – матерью Гнезда. Надо же. У них и впрямь никаких различий, даже мальчишки становятся матерями Гнезд...»

Для чего добавлена сцена в душе, где восьмилетний мальчик-куколка предлагает взрослому дяде помыться в его присутствии? И самое главное, я так и не поняла, почему все это называется «Три дня Индиго».

У меня все.