4.5 Роман о взаимоотношении интеллигенции и России

Жизнь главного героя (55-60 лет) сложилась вполне благополучно. Но столкновение с Юной (аллегория российской действительности, грубоватая и некультурная) заставляет Грошева поменять оптику, выйти из уютной зоны комфорта. Впадая в другую крайность, он чувствует, что продолбал все свои юношеские потенции, растратил таланты впустую. Это не кризис среднего возраста, когда достигнуты все цели молодости, тут другое. Скорее это переосмысление своей жизни с позиции заката.
Ничего подобного я (пока?) не могу сказать о себе, но, с первых страниц почувствовал небывалую прежде самоидентификацию с героем. Эта книга обо мне, мое прошлое почти совпадает с так ярко описанными юношескими эмоциями героя, мое настоящее так близко к его устоявшемуся ощущению собственного места в мире, в котором с ним знакомится читатель.
Роман хорошо написан. От чтения связанных с водкой сцен в начале книги, у меня слюни потекли, и немедленно захотелось выпить. Реалии эпидемии ковида и тревожность из-за самоизоляции описаны с большой достоверностью. Совершенно очевидно, кстати, что «мне бы сейчас эти проблемы»! Монолог друга героя, у которого недолго скрываются Грошев и Юна, сначала кажется натужным и искусственным, а после правды о его диагнозе видится задавленным и безнадежным криком о помощи.
На более высоком уровне, это роман не об истории взаимоотношений литератора Грошева с его женщинами, а о взаимоотношениях интеллигенции и народа в России, начиная с восьмидесятых годов. Наличие этого уровня и делает, с моей точки зрения, книгу глубокой и интересной. Тут проявляется не просто личная проблема «растраченности» героя, а несложившееся духовное возвышение страны. Автор не дает простого ответа на вопрос о причинах этого, скорее показывает возможные варианты…
Именно на вариантах и строится приложение к роману – сценарий Грошева. Он написан в совсем другой стилистике, близкой к вставкам о немцах в «О чем говорят мужчины». Его можно читать либо в середине книги, где дается ссылка на него, либо после завершения основного текста. Мне кажется, что в конце – лучше.
Не могу рекомендовать, так как совершенно точно знаю, что многим не зайдет.