Больше рецензий

5 марта 2024 г. 15:56

163

4

Этот текст настолько монументален, что его нельзя взять наскоком: лавина из философии, теории музыки и пассажей из разговоров об искусстве и культуре (а также исторических экскурсов) просто снесет вас еще на первых страницах.

И в то же время этот текст удивительно поэтичен и гармоничен. Да, он плотный, и нужна концентрация, но в целом читается довольно легко, учитывая почти полное отсутствие диалогов и усложненное построение фраз.

Рассказчик — он же Серенус (отсылка ли к Кьеркегору?) мне не сильно понравился. Для начала, вот этот авторский прием, постоянное заигрывание с читателем: обращение к нему, сожаления о том, что слишком растекся мыслью (поэтому тратит еще один-два абзаца на сожаления) — мне казалось, что эта эпоха давно прошла, и больше нет нужды в «историях, рассказанных им самим/с его слов» для придания «большей достоверности» тексту. В общем, подобная стилизация показалась странной.

Тем не менее иногда подобные отступления бывают забавны. Например:

«Я не оглядываюсь назад и не хочу считать, сколько листов бумаги отделяют предыдущую римскую цифру от той, которую я только что поставил. Этой непредвиденной беде уже не помочь..»

(когда опять слегка разошелся)

Говоря же о личности рассказчика: уж слишком он неуверенный в себе. «Ах, никому не интересна моя жизнь». Да интересна, просто рассказывай. Да и сама его — дружба ли или же приятельствование — отдает каким-то идолопоклонничеством. Он позиционирует себя как стороннего наблюдателя за жизнью Адриана, который не вправе ни во что вмешиваться, но при этом в мыслях его скользит вот это желание опекать, защищать и беречь.

История Адриана — это трагедия. Мне все еще кажется, что сделку ему навязали, даже после монолога-объяснения в самом конце. И условие сделки — не люби — ну слишком жестокое. Никаких внезапных поворотов, никаких плот-твистов — мы наблюдали за трагедией с самого начала и с самого начала знали, чем все кончится. И все равно наблюдать за этим больно.Но иначе быть не могло. И вот эта невозможность изменить что-либо — хуже всего.

Пожалуй, сравнивать Фаустуса с горой будет не очень правильно, но первый мне понравился больше