4 Знакомство с китайской прозой

Если задуматься, я совсем мало читала китайской прозы. Когда-то давно были «Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй», потом я попыталась осилить «Играющую в го» Шань Са и бросила, не моё, а еще были какие-то рассказы в «Иностранке». Чисто технически к китайской прозе относят Эми Тан, но все-таки она американская писательница китайского происхождения и пишет она именно в американских традициях, поэтому я с таким определением не согласна. Вот и всё. Я действительно плохо знакома с китайской литературой, не смогу отличить их текст от текста японского, корейского или любого другого восточного писателя (литературу других восточных стран я знаю еще хуже), я не могу объяснить в чем специфика, особенности и ценность их книг. И мне кажется, что это дает мне большое преимущество. Незнание позволяет воспринимать новое без каких-то ожиданий, ярлыков и сравнения с уже прочитанным. У меня не выстроены в голове какие-то шаблоны или рамки, нечто под названием «общее описание китайской литературы». Поэтому сборник повестей «Багровое облако» стал для меня порталом в неизвестное. Возможностью познакомиться с китайской литературой по-настоящему.

Чэнь Инсун «Почему кричит сойка?». История жизни человека, которому однажды пришлось нести на себе труп земляка в родные края, о том, как он помогал попавшим в автокатастрофы людям и в чем в итоге заключался смысл жизни для него.

Е. Гуанцинь «Не было сна на мосту Се». Предсказание гласило – если бы этот ребенок родился в семье бедняка, он бы многого добился. И когда в богатой аристократической семье умирает Шестой ребенок с необычными шишками-рожками на голове, отец семейства спустя время находит его же в переродившимся виде. История отношений нового Шестого и его «сводной сестры».

Дэн Юмэй «Пройдоха На Пятый». Приключения авантюриста и пройдохи На Пятого (как же было сложно привыкнуть к тому, что это не прозвище по счету, а имя и фамилия героя). Попытки заработать денег особо без труда, умение выкрутиться из самых сложных ситуаций и найти того, кто даст одежду, кров и защиту.

Гуйцзы «Мокрая река». История об отце и сыне, о том, как отец семейства привык к скромной должности учителя, извечным задолжностям по зарплате, а сын не согласен с несправедливостью, обманом и коррупцией. И он не будет этого терпеть.

Цао Чжэнлу «Багровое облако». Однажды дядюшка Вэнь ушел жить на край острова, когда-то густо обитаемый, сейчас он пришел в упадок и разорение, все кто мог переехали жить на материк, а потому такое решение похоже на старческое безумие. Но Вэнь-шу знает, что делает. Он видел знаменитое багровое облако, и теперь его долг остаться здесь и позаботиться о семенах, которое облако принесло на остров.

Мо Янь «Тётушкин чудо-нож». Будто бы вымысел и будто бы сказка. Автор говорит, что старая песенка вдохновила его на историю для детей, а потом начинает описывать свое (?) детство так, будто бы вплетая вымысел в свое прошлое. История о жизни в маленькой деревне, о трех сестрах Орхидеях, кузнецах и рабочих.

Сейчас я понимаю, что сюжет тут не играет ровно никакой роли. Эти повести стоит читать ради контекста. Чтобы узнать из «Сойки» как отправляли в трудовые отряды простых крестьян, каким было отношение к мертвым, о чем мечтает обычный маленький человек. Узнать из «Пройдохи» как можно было принять в семью, буквально породниться официально с человеком, который тебе не кровный родственник, но теперь станет им. Узнать из «Ножа» о первомайских праздниках и продовольственных пайках. Из «Багрового облака» о том, как бизнес стал единственной ценностью, заработать деньги важнее всего, важнее семьи, дома, природы вокруг. О некоем моральном упадке общества Китая. Узнать из «Реки» как может сложиться судьба детей бедного учителя, о том, как относятся к иностранным промышленникам в стране и как оказывается можно продать на такое предприятие человека.

Каждая повесть пронизана местным колоритом, моральными правилами, какими-то мелочами, например описанием празднования Нового года, ритуала похорон или методов воспитания детей. И это действительно все было для меня новым. Не было узнавания, понимания или отношения к этому, как к чему-то обычному. Всё это было интересно. А язык. Да, это простой, легкий слог. Текст воспринимается гораздо легче, чем созерцательная духовная японская проза. Кажется, что китайские писатели ближе «к земле», крепче стоят на ногах, более реалистичны и прагматичны (даже не смотря на какие-то магические элементы, описаний религиозных ритуалов или чего-то подобного). Но даже не смотря на всю эту легкость мне потребовалось время, понадобилось приложить усилия, чтобы привыкнуть к этому стилю. Все-таки он отличается от западного, скорость совершенно другая. И что-то еще, чему я не могу дать название, но что мне лично нужно было найти, чтобы продолжить чтение. Какое-то погружение в воду, как если бы мне потребовалось найти нужные линзы для глаз, чтобы наконец увидеть то о чем написано в книге…

Мне понравился сборник, хотя я и не дочитала его до конца (прочла 350 стр. из 500, шесть повестей не прочла). Но тут дело не конкретно в этой книге, а в том, что из-за выгорания я, в принципе, не могла читать, и приходила в себя медленно-медленно. Читая маленькими порциями и только то, к чему душа лежит прямо сейчас. Я прочла из сборника ровно столько, сколько могла и хотела. В любом случае, знакомство состоялось, я вошла во вкус. Теперь я понимаю какой может быть китайская проза. Она разная, но узнаваемая. А чтобы узнавать, нужно читать, другого способа нет))

Это рецензия из моего ЖЖ