5 Заветная шкатулка памяти, которую даже болезнь не посмеет тронуть...

Представьте себе некое помещение с грязно-серым бетонным полом. Серости такой, чтобы навевала тоску. И вот по такому полу рассыпаны то ли стекляшки, то ли драгоценные камни, которые от каждого попадания солнечного луча взрываются снопами света и цвета. Так я восприняла эту книгу.
Книгу ужасная. В том смысле, что история постоянно лезет настойчивыми руками в самый страшный страх - меня поймёт каждый, в ком живёт подспудная боязнь деменции, особенно наследственной, а поэтому почти неотвратимой. Книга кошмарная, потому что все события базируются на одном давнем происшествии, и происшествие это из ряда вон - мать убила собственную дочку, шестилетнего ребёнка. Книга шокирующая, потому что, на мой взгляд, здоровых психически людей в ней нет. Судите сами: о матери-убийце уже упоминалось, муж её - ранняя деменция с всплесками неоправданной агрессии (хотя о каком оправданном или неоправданном может идти речь при этой болезни?), его вторая жена Энн - виктимна до крайности, хотя и понятно, что всё, что она делает - это из чистейшей любви, но всё равно, так зациклиться на чужой жизни - это ненормально, женщины из тюрьмы тоже не просто так там сидят, и даже детки, которые должны бы олицетворять всё светлое и прекрасное, взрослеют как-то очень болезненно и напряжённо. И при этом, когда ни один из героев не нравится, оторваться от книги невозможно. Вероятно, это потому, что писательница умело балансирует на той грани, за которой должна бы раскрыться причина убийства, но она так и не раскрывается. И написано всё так красиво, что просто видишь и гору Айрис, названную так из-за того, что первопоселенцы, не задержавшиеся надолго в этих местах, посеяли там ирисы, и они остались, в отличие от людей, и полусгнившую школьную пристань, ставшую причиной ещё одной трагедии, и двадцать две куклы, с которыми маленькие сестрички Мей и Джун разыгрывали целые жизни...

Я не могу объяснить, что именно меня здесь зацепило. Но зацепило. Детей было ужасно жалко. Дуру (извините, нет у меня для неё другого слова) Энн было жалко, как было бы жалко любого человека, жизнью привязанного к больному, постепенно теряющему память. Даже соседку матери-убийцы по камере было жалко: пожизненное за десять секунд глупости, которую она сама не может объяснить, - это не фунт изюму, правда, там ещё два трупа в прошлом остались... И даже дело не в том, что книга поднимает какие-то острые и злободневные вопросы, нет, скорее ситуации довольно редкостные. Но история - именно история, похожая на дурацкую шкатулку, какая бывает у всех (ну пусть это не шкатулка, а коробочка, пакетик или ещё что-то), где лежат столетней давности билеты в кино, первые часы, давно не показывающие время, какой-нибудь камешек, напоминающий... дай бог памяти - о чём? - получилась...

Особых тонов и красоты ей придало отличное исполнение Алексея Багдасарова и Ольги Шороховой.