4 Театр был пуст

До того как появился поджанр «темная академия», задолго до «Пилы» и «Игры в кальмара», еще в середине прошлого века господин Фаулз знал толк в развлечениях. С автором меня познакомил «Коллекционер» — книга, прочитанная за один вечер. «Женщина французского лейтенанта» как-то скрасила мой отпуск. Но «Волхва» я по какой-то причине отложила на антресоли (фигурально, не буквально) и обратилась к нему только сейчас.

Вот что странно. На упоминания об этом романе я натыкалась часто, но толком не понимала о чем он. Никаких спойлеров, всегда размытые рецензии, буктьюб хвалит произведение в основном за атмосферу. Когда я взялась за книгу, я понятия не имела что меня ждет. А когда я ее закрыла, я понятия не имела, ЧТО ЭТО БЫЛО. Одно могу сказать наверняка: вот это моя «Тайная история», к которой даже придираться не хочется. Но я попробую.

Главный герой, в голове которого мы живем, вполне способен к анализу и самоанализу, он даже вскользь называет себя антигероем, и, пожалуй, себя не щадит. Он не самый привлекательный персонаж, ему не всегда сочувствуешь, однако параллельно с тем, как накаляется ситуация, растут и внутренний протест читателя (конечно, если читатель гуманист), и сопереживание рассказчику. «Игрушка из живого человека» — популярный мотив в искусстве, и эта игра слишком часто фокусируется на унижении и моральном каннибализме. В этой книге доходит чуть ли не до фашистских методов, от чего, конечно, волосы дыбом.

Нигилизм не дает права на моральное превосходство. «Сверхчеловеки» — это «недочеловеки» со знаком плюс, которые постоянно скатываются в мелких бесов. За действиями «антагонистов» видится не тяга к спектаклям (а все происходящее в романе это череда пьес в реальной жизни), а жажда дуэли, битвы интеллектов, столкновения веры. Вот только для дуэли нужно осознавать свою разность с оппонентом, а еще быть равным ему. Главный герой «Волхва» в этом плане не вывозит. Ты можешь знать правила игры, но оставаться пешкой, и Николас, который так часто меняет амплуа, совсем не двигается по шахматной доске. Он даже готов обратиться в чужую веру, откинув шаткую собственную, и уже этим неинтересен. Никто не любит ренегатов.

Меня как читателя заносило на лихих поворотах, и положа руку на сердце многие эти «твисты» не прокатили бы сегодня. Одна только бесконечная сексуализация в мотивации персонажей порядочно набила оскомину. Ведь вечно путь к самопознанию лежит либо через воздержание, либо через оргии. Да и прочие темы мы, дети двадцать первого столетия, уже тысячу раз успели пережевать. Кстати, отчаяние автора, обреченного на пересказ старых историй, тоже временами проскальзывает в тексте.

И, подводя итог, литературные обозреватели не обманули. Книга действительно атмосферная, в ней много отсылок, много пасхалок. И дух времени показан очень ярко.