4 Хороший сценарий для Голливуда

Или для компьютерной игры, или для аниме, или для киносериала.

Итак, автор рисует перед читателями мир антиутопии, в котором запрещены аборты. Полностью. Совсем. Каждый зачатый ребёнок должен родиться. И дорасти, как минимум, до тринадцати лет. После этого возраста и до того как ребёнок достигнет восемнадцати лет у родителей или официальных опекунов появляется возможность от нежеланного или ненужного ребёнка избавиться отправив его на разборку. Заодно таким образом и проблема, где взять органы для трансплантации, решается сама собой. Трансплантация в этом антиутопическом государстве процветает. Правда вся остальная медицина постепенно приходит в упадок.

Что делать тем мамочкам, у которых нет физической и финансовой возможности дорастить ребёнка до тринадцати лет? Можно новорожденное дитя подкинуть какой-нибудь состоятельной семье. Потому что обнаружив подкидыша на пороге своего дома такие люди автоматически становятся его опекунами и обязаны дорастить его хотя бы до тринадцати лет. (В книге есть очень эмоциональный эпизод посвящённый этому нюансу местного законодательства.)

Ещё есть государственные приюты, в которых дети тоже воспитываются, как минимум до тринадцати лет. И детям в этих приютах приходится каждый день доказывать свою полезность для общества, потому что финансирование ограниченное.

У детей, которые должны быть разобраны на запчасти органы их мнение по поводу своей участи естественно никто не спрашивает.

Коннор, трудный подросток шестнадцати лет, которого родители решили отдать на разборку, очень даже против того, что с ним хотят сотворить.

Риса, девочка, которая выросла в государственном приюте и оказалась недостаточно талантливой пианисткой, чтобы на неё и дальше тратились бюджетные денежки, тоже совсем не готова смириться со своей участью.

А ещё в этом фантастическом мире есть религиозные секты, которые растят детей на убой, чтобы принести их в жертву, потому что богу заповедано отдавать десятую часть того, что имеешь. Родители Льва такие вот религиозные фанатики. И Лев, отпраздновав своё тринадцатилетие тоже отправляется в заготовительный лагерь.

Но в итоге ребята оказываются вместе и вполне активно сопротивляются тому, что им уготовано государством и родителями.

А самая вишенка в фантастическом торте допущении, в которое автор погрузил свой мир, состоит в том, что разобранные дети не пропадают насовсем. Каждая часть их тела продолжает хранить память о своём хозяине. И у водителя дальнобойщика трансплантированная рука умеет показывать фокусы, а подросток СайФай, которому трансплантировали часть чужого мозга немного теряет в интеллекте, зато приобретает клептоманию.

Ах, и чуть не позабылся ещё один нюанс этого мира, который тоже хотелось отметить: инвалиды, калеки, больные подростки не подлежат разборке. Сначала их нужно вылечить, а после уже можно разбирать. Такие вот "чуткие и заботливые" люди в этом мире обитают. Правда заботятся эти люди конечно не о подростках вовсе, а о своём кармане. Трансплантация вовсе не бесплатная. На этом активно зарабатывают предприимчивые люди.

Если опустить описанный выше фантастический допуск, то данная книга представляет собой бодрый боевичок: хорошие парни (и девушки), плохие парни (и девушки), взросление героя, становление лидера, переосмысление взглядов на жизнь, идейное подполье, которое, как может и умеет помогает подросткам отправленным на разборку дожить до восемнадцати лет, погони, драки. Такая своеобразная авторская "Матрица". Кино, если его снимут, получится красивое. Но об этом в самом начале отзыва уже написано и в заголовке.

Не могу сказать, что меня очень сильно зацепило за живое прочитанное в этой книге. Это как киноужастик посмотреть. Я всё время помню, что это авторский фантастический мир, хотя фантдопуск автор, конечно, подобрал остросоциальный. Сейчас тема абортов на слуху и много и активно обсуждается.

Именно фантастическое допущение мне больше всего в книге и понравилось. Автор вытащил из него очень интересные ситуации для судеб своих героев. А вот сам боевик, который последовал за бегством героев от той участи, которую им уготовала государственная система, мне уже показался не особенно интересным. Он похож на множество других книжных побегов.

Конечно идея, что нерождённый имеет прав на жизнь больше, чем человек тринадцати-семнадцати лет, на мой взгляд, очень порочная. И очень хорошо, что этого нет в современном мире.

И ещё позволю себе пару минут посвятить игре в "Будни заклёпочника".

Из главы 51 "Лагерь"

Пейзаж расцвечивается яркими пастельными тонами с минимальным содержанием красного...

Скорее всего тут пропущен союз "и" между словами "яркими" и "пастельными", потому что в таком виде, как сейчас, эта фраза уж очень сильно резанула глаз.

Яркий, если обратиться к толковому словарю это: Очень сильный, сияющий, излучающий сильный свет; солнечный.

Пастельный, в толковом словаре определяется как: О цвете, тоне: неяркий, мягкий.

То есть слова яркий и пастельный применительно к цвету антонимы.

И снова вернусь к тому что запомнилось в книге.

К зацепившим глаз описаниям быта заготовительного лагеря. (Название, конечно, то ещё!)

Там персонал в этих заготовительных лагерях ходит в гавайских рубашках а доктора в ярко-жёлтой униформе. Прямо клоунские наряды какие-то. И для меня тот кусок, который посвящён тому, что происходит в этом лагере, показался самым ярким во всей книге. Кульминацией происходящего.

И на этом, пожалуй, я свои отзыв и закончу.

У книги есть продолжение, но читать я его, не буду. Меня вполне устроил финал первой книги.