4 "Смелость берёт не только города, но и мысли миллионов людей..." (с)

Я закрыл глаза и мысленно переместился в несущийся поезд с прокуренным тамбуром, разговорами попутчиков и запахом вчерашней еды из шелестящих пакетов. За окном мелькают деревья, на редких станциях заходят новые пассажиры, а я сижу держа в руках короткую повесть, которую специально выбрал для этой поездки. Путь займёт всего пару скользящих часов, наполненных просьбами поставить сумку на верхнюю полку, растворимым кофе, завораживающим приторным паром и попытками заговорить с теми, кто нас ждёт на перроне, под обрывки связи разряженных телефонов. Я успеваю заметить всё, но в первую очередь меня привлекают буквы и смысл написанной книги, которую сложно сравнить с чем-то другим.

Прикосновение высохшей древесины к висящему улью, наполненному дикими пчёлами или горящая спичка брошенная в горстку серого пороха с пониманием эффекта от действий... Вот как выглядит попытка автора рассуждать о нормах морали и принятых принципах, которой суждено было стать взрывом или сотней мелких укусов.

Исповедь собственных мыслей, сквозь вуаль художественного повествования, чтобы донести читателю список устоев и взглядов в попытке не выглядеть глупо и влиять на людей через столетия, чтобы оправдаться и найти сторонников, способных понять и занять нужную сторону, которая не будет толкать рукоятку кинжала в левый бок располневшего тела.

По сюжету, действие которого происходит в поезде, главный герой, Василий Позднышев, вмешивается в общий разговор о любви, описывает, как в молодости беззаботно распутничал, жалуется, что женские платья предназначены, чтобы возбуждать мужские желания. Утверждает, что никогда женщины не получат равные права, пока мужчины воспринимают их как объект страсти, при этом описывает их власть над мужчинами. Он описывает события собственной жизни, добавляя эмоций и череду оправданий. Читатель вынужден верить каждому слову, воспринимая достоверность, как данное и попытаться понять цепь запутанных мотивов героя. Всё выглядит слишком смело и для нашего времени... Что говорить о современных взглядах прошлой эпохи и общем вилянии текста на умы людей не способных критически мыслить? Именно по этим причинам она была запрещена цензурой, которая выставила произведение на самую верхнюю полку.

Враждебность, ссоры, неудачный брак и старая скрипка, что способна передать настроение жалобной нотой, растрогав печальное сердце. Повесть, пронизанная едким скептицизмом автора по поводу того, что тысячелетия дает усладу человеческому роду. Не только половое влечение, но и романтические взгляды, брак, любовь - все раздавлено суровым взглядом стареющего гения на суть взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Нигилизм и усталость от прожитых дней... Всё это смешавшись в авторской мысли предстало на белых страницах написанной повести. Как стоит к ней относиться? Принять как лекарство, перечеркнув все устои, собранные через призму прожитых лет? Пожалуй, не стоит, но однозначно необходимо проникнув в суть самой повести разобраться в мотивах героя, встав на его место и посмотреть его уставшим взглядом на жизнь, осознавая, как бы пришлось поступить находясь на том пути, через который ему предстояло пройти. Автор нашёл в случайном попутчике образ собственной мысли, снабдив его тем, чего ему самому не хватило при жизни... Именно поэтому он пожал в конце его руку. Эта мысль слишком жестока, сурова и несёт за собой стон критики и порицания, вместо заслуженных аплодисментов.

Зачем это читать? В целом я высказал мысль несколько выше... Чтобы выйти из собственного тела и мыслей, побывав внутри персонажа, что столь великолепно описан, словно он отражение зеркала автора. Для мыслей о собственной любви, поступках и общему пути для двоих и придания ценности чувствам.

Поезд продолжал оттачивать ритм по полотну прямо положенных рельсов. В горле костью торчала сухость от текста, а взгляд непременно был направлен в окно. Очередная станция, наполненная горсткой людей, словно карманы семечками у попутчика, что ехал напротив. Светило весеннее солнце, заслоняя страницы, но не перечеркнув смысл написанной повести, некоторые строки заставляли забыть всё другое, примеряя чужую рубашку. Подошла ли она для меня? Не совсем мой размер и выкройка формы. Был ли приятен тот манифест, который смешался с исповедью старого гения? Пожалуй, напротив, он достаточно часто грубо выталкивал из книжных страниц. Удалось ли схватить удовольствие при прочтении текста? Да. Однозначное, резкое, будто стоя у алтаря при гнетущих свидетелях. Интересно, какие эмоции были у других, кто до меня касался этих страниц и какая судьба у попутчика, что так пристально смотрит мне прямо в глаза? Может быть стоит спросить?

"Читайте хорошие книги!" (с)