Больше рецензий

20 мая 2024 г. 00:05

81

2.5 Невнятная сумятица

Известный писатель, тяжело переживающий смерть издателя-наставника и расставание с любимой, отправляется в роскошный отель, чтобы развеяться и сменить обстановку. Однако вместо отдыха он (не без помощи случайной знакомой) погружается в расследование нераскрытого убийства, когда-то совершенного в номере 622.

спойлер
С возлюбленной он расстался 22 июня, акцент на дате очень сильно намекает - все дальнейшие события - вымышленные. Бинго - в финале автор прямым текстом об этом сообщает
свернуть

Держитесь крепче: нас ждут шпионские страсти, любовные драмы, борьба за власть в швейцарском банке, конфликты родителей и детей, подковерные интриги в духе пьес Шекспира (это не комплимент, автору, если что), море разливанное обмана и постоянные скачки во времени.
Чтобы удержать внимание читателей, Диккер прибегает к довольно старому приему - неизвестно, кто именно погиб в отеле. Если честно, уже к середине книги становится примерно все равно - кто убил, кого, за что - скорее бы вся эта тягомотная чехарда закончилась. Работать с нелинейным повествованием нужно уметь, нельзя постоянно просто обрывать рассказ, чтобы сообщить кусочек информации. Герои тоже не удались. Ну не может Макер быть одновременно нарциссом и заботливым любящим мужем, это так не работает. Лев Лебович - да это же Марти Сью в чистом виде. Анастасия - ходячий стереотип, страдающая женщина из низкопробных любовных романов. Вообще все персонажи, их мотивация и взаимоотношения - абсолютно картонные. Не характерные, не гротескные, не карикатурные - просто набор штампов. Финал романа добил - потребовалось нагромождение невероятного количества нелепостей и роялей в кустах, чтобы свести концы с концами.
Линия Анастасии и Льва - отдельная песня.

спойлер
Мать запирает Анастасию в ванной, отец Льва подделывает письма... Эти сюжетные ходы времен пьес Шекспира высмеивались уже в 19 веке, а Диккер на серьезных щах строит на них интригу
свернуть

Автор посвятил роман своему умершему издателю Бернару де Фаллуа, наполнил его неуместными лирическими отступлениями (ах, я помню, как он посоветовал то, как сделал это). Но складывается ощущение, что без контроля обожаемого Бернара Диккер не способен написать достойное произведение. Вот такая злая ирония.