5

Испанский – именно – философ с дико звучащей для русского уха фамилией бесстрашно пускается в увлекательное путешествие в глубины страха, чтобы показать вам их с большой наглядностью, и вовсе не уговаривает немедленно избавиться от сего подарка природы (за некоторым исключением).

Я философ, а не психиатр, и книга моя посвящена вопросам философии, а не психотерапии. И потому, говоря о способах лечения тревожности, я просто стараюсь глубже понять проблему и вкратце излагаю то, что пишут на этот счет знающие люди.

И кто же эти знающие люди? Добью я любого педантичного педанта тем, что автор оперирует цитатами не только из Фрейда, Фромма, чье пребывание на страницах этой книги вполне естественно, но и экзерсисами темных личностей типа Кафки, Рильке, Янкелевича, Кьеркегора и т.п. Как так? Вопрос эстетики, но это и увлекает в этой книге, и выделяет из когорты себе подобных. Отсутствуют советы, выделенные курсивом назойливый повтор фраз типа “Пробудись, ты, тряпка”, “Не ссы, замерзнешь”, равно как и научной зауми и неистового словоблудия. И везде, по всей книге, между строк и красной нитью, водяными знаками и молочными чернилами, вы извлечете только один урок – от страха вы не избавитесь никогда, но преодолеть его вы способны.

Страх – наш вечный спутник, но он нам не только враг.

Шаг за шагом вы вместе с Мариной будете блуждать по страницам истории, узнавать, чего можно, и чего нельзя бояться, где кончается страх и начинается трусость, попутно рассказав о людях, перманентно скатывающих в УГ из-за своих кошмариков.

Человек — не „вещь в себе“. Мы рождаемся слабыми, ущербными, зависимыми, но жаждем обрести во всей полноте тот мир, к которому устремлены все наши помыслы и надежды. И прежде чем исследовать конкретные аспекты бытия, мы производим их эмоциональную оценку, формируем эмоциональный тон. Немало времени должно пройти, прежде чем чувства остынут, уступив место рациональному подходу. Началом всех начал были и остаются существа чувствительные, деятельные, обделенные, уязвимые — то есть мы, люди.

Конец книги несколько разбавил повествование чрезмерной патетикой о гражданском долге, подвиге, и т.п., где автор и вовсе ударился в метафизическую муть, но здесь мы видим окончательное торжество философа – Марины над квази-психотерапевтом-Мариной, что и к лучшему.
Преимуществом произведения испанского философа вижу обращение именно к культурному контексту проблемы, смешанный в тигле сплав психологии и культурологии. Вся история культуры человечества – это перманентное изображение страха, под разными личинами, и отчаянная борьба с ним. В конце концов, страх помогает создавать шедевры, открывает новые пути развития творчества. Работа не блещет какими-то оригинальными находками, это вполне интересное исследование, не зацикленное на научных терминах.
Так что читатель, ищущий лекарства от страха, лучше обрати свой взор на книги по психологическим тренингам – здесь тебе не место. Впрочем, если человек решился встать на стезю избавления от страха, побудить его на этот шаг может даже прочтение “Волшебника изумрудного города”. Было бы желание, а книга найдется