5

Кто создал Вселенную?
а) Бог
б) Комитет солдатских матерей
в) Я
г) Котовский
В. Пелевин «Чапаев и пустота»
***
— Хаим, мы попали в подсознание сексуального маньяка.
Р. Гарри «Пляска Чингиз-Хаима»

Эта книга началась как роман с привидением; потом наметился детектив, но очень скоро он перешел фарс; фарс скатился в водевиль, где веселым канканом прошлись двадцать четыре мужских трупа без штанов и с выражением счастья на лице; потом начался сон или, что вероятней, прогрессирующая шизофрения, и постепенно нарисовался вопрос. Чья же это шизофрения?

а) бывшего эсэсовца Шатца
б) диббука Чингиз-Хаима
в) господа Бога
г) «этого хмыря»

Вначале ответ казался очевидным, кому, как не страдающему комплексом вины Шатцу сходить с ума? Но вскоре оказалось, что претендентов на звание сумасшедшего более чем достаточно:

а) садовник
б) писарь
в) президент Лиги защиты нравственности
г) архиепископ коадъютор

История, начавшаяся с трагедии еврейского народа, устремилась в какое-то странное русло: двадцать четыре счастливых мертвеца, тут к Фрейду не ходи – ищите женщину. Когда к ним прибавилось еще семнадцать, женщина появилась, и опять возник вопрос. Кто же она на самом деле?

а) Джоконда
б) Шварце Шиксе
в) Нандерувуву (а для друзей просто Вуву)
г) воплощение человечества

Вопросы множились. Кто во всем виноват?

а) сорока-воровка
б) Гитлер
в) Иуда
г) козёл

И что спасет мир?

а) Мессия
б) миллион китайцев без штанов
в) красота
г) слепота

А если мир нельзя спасти, так от чего же лучше умереть?

а) от страха
б) от смеха
в) от стыда
г) от безысходности

Ведь если «человечество — фригидная, свихнувшаяся баба, обреченная на неудачу», к тому же завороженная смертью, то в такой перспективе неоткуда взяться надежде. Разве что положиться на веру, закрыть глаза и ждать… Чего?

а) Творца
б) конца
в) козла, который за все ответит
г) «грандиозной пакости»

И все же…

Как бы мне хотелось стать свидетелем того, как человечество наконец выйдет из первородного Океана, где оно смутно грезит в бесконечном ожидании своего рождения. Мне нравится Океан, и я ожидаю от него многого, да что там, всего! Он неспокойный, бурный, он бьется в берегах, ему в них тесно. Он — мой брат.