3.5

Книга об одиноких, эгоистичных людях, которые сами выстроили вокруг себя стену отчуждения, замкнулись сами на себе, упиваются своим отчаянием и никого не пускают в этот кокон. На мой взгляд, это утверждение подходит практически ко всем героям романа Николь Краусс «Большой дом».
Эта книга похожа на своего рода встречу незнакомых людей, сидящих в кругу и по очереди ведущих рассказ. Сначала одна история, за ней другая. Люди друг друга не знают, но, как говорится, «мир тесен», и периодически между ними проскальзывают связующие звенья. Кто-то рассказывает о собственной жизни, кто-то о жизни и судьбе близкого человека, и это действительно интересно слушать. Их голоса, как и их судьбы, разные, у каждого своя индивидуальная интонация, которую слышишь с первых строк. И создается впечатление, что ты сам сидишь среди них, и обращаются они именно к тебе, а ты молча выносишь им свой приговор.
Героев много, их имена и подробности биографий всплывают совершенно неожиданно, рассказчики перескакивают с одного события на другое, путая и сбивая с толку, перемешивая их с собственными рассуждениями об абстрактных материях и описаниями душевных состояний. Но объединяют их всех одиночество, любовь и вина.
Одиночества в этой книге очень много, причём это одиночество эгоистичное, с надрывом, с отчаянием. Герои одновременно и страдают от него, и упиваются им. Мир, который протягивает им руку помощи, натыкается на стену, не может пробиться сквозь неё, поскольку стену эту подпирают сзади, продолжая страдать. Лично у меня подобное отношение вызывает отвращение. Да, можно сказать, что одиночество, в какой-то мере, - это свобода. Однако я думаю, что нельзя так легко и невозмутимо отгораживаться от близких людей, также заставляя их страдать и чувствовать свою ненужность. Никогда не забуду фразу Аарона, которая для меня стала своего рода эпиграфом к этой книге.

«Как помочь кому-то, кто сам палец о палец не ударит, чтобы помочь себе?»

И, соответственно, вся та любовь, которую рассказчики испытывают к тем, о ком ведут речь, насквозь пронизана этим одиночеством и отчаянием, неспособностью разделить эту боль, «понять и простить». В этот жгучий коктейль также щедро примешивается вина. Она тоже разного вида, глубины и привкуса. Иногда надуманная, иногда страшная и безжалостная, иногда даже параноидальная, но всё такая же одинокая.
Роман разделён на две части, и как раз в первой из них эти темы играют главную партию. А вот во второй части, может быть, утомившись от столь бурного шквала эмоций или же просто сфилонив, Краусс с переменным успехом пытается всё-таки связать всех этих героев и их истории. Как бы хотелось сказать: «Да, я собрал мозаику, и теперь всё встало на свои места!» Но, к моему большому разочарованию, прорехи всё-таки остались. На мой взгляд, конец и вовсе вылетел в трубу. Вайс, который собственно и оказался точкой отсчёта во всей этой истории, предоставил лишь краткий перечень основных событий и вздох облегчения. Печально. Вопросов осталось много, но автор как-то не счёл нужным дать на них ответы. Особенно меня задели два: «Почему же «Большой дом»? и «Что же всё-таки символизировал стол для всех своих невольных владельцев, кроме Вайса»? Единственное, что пришло мне в голову, могу сформулировать следующим образом, хотя согласна, что это очень просто и надумано. Этот страшный, мистический, практически одушевлённый стол выступил в роли одного из воспоминаний, из которых еврей собирают свой Большой Дом. И, возможно, все рассказчики своими воспоминаниями строили собственный Большой Дом, ведь все их рассказы – это, в основном, воспоминания. Ерунда, да? Возможно.
В романе не всё гладко и чётко, чего-то слишком много, чего-то слишком мало. Однако, несмотря на все эти нюансы, книга мне понравилась, пусть это и очередная вариация на тему невероятных хитросплетений судьбы. Большое спасибо хочется сказать переводчику, который сумел воссоздать сильную, эмоциональную атмосферу и при этом сохранить авторскую самобытность. Краусс же хочется поблагодарить за «Бескорыстную доброту», которая меня зацепила до глубины души и осталась самым ярким воспоминанием об этой книге.