5

Отменный пример того, что нельзя быть мизантропом наполовину. Произвольно выбранный афоризм продемонстрирует всё то же чарующе непоследовательное уныние. Сохранять подчёркнутую верность сомнению — какой превосходный снобизм! Даже (или исключительно?) бесконечные колебания мыслятся если и не добродетелью, то как минимум достоинством. Совершенно невозможно понять, действительно ли Сиоран чувствовал к себе — хотя бы изредка — отвращение, результатом которого якобы стали отдельные, слишком отдельные речения, или же со всей возможной скрупулёзностью его себе навязывал.

Тяжело не ревновать (sic!) к сентенциозности избранного способа философствования, без намёка на дидактику: истинность собственных догм артикулируется настолько же отчётливо, насколько и тщетность этих последних. Осуществление же несомненно конформно сиорановской тактике называть Узнанное/Познанное — настолько активно бездеятельный ум, пожалуй, уставал в реализации ещё раньше и решительней, чем в размышлении.
Складывается однозначное убеждение: праздность есть одно из фундаментальных, — а возможно, и основополагающее, — качество философа. Сиоран же безупречно ленив, однако настойчив. Не нахожу другого объяснения его следующим и следующим, то ослепительно удачным, то почти до неприличия избитым попыткам понять, для чего всё. И достойны ли мы хоть какого-нибудь «для».