4.5

Придется здесь умереть, потому что идти нам больше некуда.

Первым был убит Шаныгин, потом я получил очередь в грудь.

Раскинув руки, я упал навзничь. И это было счастье, потому что последнее, что я увидел, была не морда этого рыжего немца, который меня убил, а огромное голубое небо. Нежное, светящееся и прозрачное, каким оно бывает ранней осенью, каким оно бывало в это время года и тысячу лет назад и где-то там, в том месте, которое называли домом... На сотую долю секунды мелькнули перед глазами родная лужайка с ромашкой и маленький босоногий мальчуган, слушающий на этой лужайке кукушку. Боже мой, да ведь это же я... И сразу тихо и темно...

Замечательная книга! Вот благодаря таким рядовым солдатам мы теперь живем с мирным, нежным, голубым небом над головой! И в этих рядах были солдаты всех возрастов и национальностей! Мы помним вас, вы погибли не зря!..

Удивительная книга! Удивительна в первую очередь потому, что это - роман-фрагментарий, а не мемуарная или документальная книга. Самый простой эстонский парень Яан Тамм, сам того не понимая, записался в состав формирующегося в его родном городке Петсери полка. Сформированные части отступали и, только позже, на Псковщине, приняли первые бои с фашистами.

Автор книги Юхан Пээгель действительно воевал в составе 8-й армии и многое описанное в книге видел своими глазами. Но, в первую очередь как писатель и журналист, написал он эту книгу не от своего имени, а от имени одного из своих однополчан, павшего на земле Псковщины.

Юхан Пээгель прошел всю войну, вернулся в Эстонию и стал публицистом, теоретиком-исследователем в области масс-медиа, получил звание профессора Тартусского университета. Этот роман он писал двенадцать лет. И удивительно, что его перевели на русский язык и небольшим тиражом, но все-таки издали и в Советском Союзе, фактически без цензуры.

Конечно, некоторым читателям покажется повествование неспешным, кому-то нудноватым. Здесь нет высокопарных излияний, здесь нет пафосных возгласов, открытых советских или антисоветских призывов, лозунгов, в этих строках нет осуждения, обвинения. Самые простые молодые ребята в составе восьмого эстонского стрелкового корпуса, по началу совсем неопытные юнцы, а позже пропахнувшие порохом артиллеристы, крепчают духом, защищаются, видят каждый день смерть, отдыхают, ждут, совершают подвиги, вынуждены убивать... и без сомнения каждый из них является героем великой войны.

Я не скажу, что мы здесь забыты.
На нашей братской могиле выросла сирень, и каждую весну она цветет. После войны посреди нашей могилы установили бетонную глыбу, которая имитирует природный валун. Ее венчает пятиконечная звезда на ржавом стержне, весь камень вымазан рыжей краской, только спереди он серый, и здесь черная надпись: "Вечная слава героям, павшим за свободу и независимость надшей Родины".
Значит, и я после смерти стал героем. Как-то даже не могу сказать, правильно это или нет. Может быть, все-таки правильно? Впрочем, и мне, и всем остальным здесь, в земле, это в общем безразлично, но умерли мы честно, этого никто не может отрицать.

Главный герой погиб в бою, но мы, читатели, узнали больше, и знаем, что многие герои войны выжили и дошли до Берлина, вторая ударная армия освободила родную для героев книги Эстонию. Мы читаем в романе о судьбе отдельных ребят. О действиях, происходивших в будущее для Яана Тамма время, автор пишет в сослагательном наклонении: я бы узнал, я бы удивился, я бы был рад... Такой необычный подход встречается в художественной литературе редко и у меня невольно наворачиваются слезы. Ведь и мой прадед погиб в 1942 году под Ельней, и он мог бы радоваться победе над фашизмом...

Это неспешное самоироничное эстонское словоизлияние Юхана Пээгеля чем-то мне напомнило по одним, повествовательным эпизодам воспоминания Николая Никулина, а по другим, комичным эпизодам - военную прозу Эфраима Севела, где описано, как литовские евреи сражались в составе советской армии. Мне понравилась также аудиокнига, начитанная Андреем Лагутой, где его эстонский акцент в диалогах заиграли по-особому, придавая книге особый колорит.

С праздником Победы Вас, друзья!

Я убит подо Ржевом,
Тот еще под Москвой.
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?

В городах миллионных,
В селах, дома в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?

Ах, своя ли. чужая,
Вся в цветах иль в снегу...
Я вам жизнь завещаю, --
Что я больше могу?

Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше служить.

Горевать -- горделиво,
Не клонясь головой,
Ликовать -- не хвастливо
В час победы самой.

И беречь ее свято,
Братья, счастье свое --
В память воина-брата,
Что погиб за нее.

Александр Твардовский /Я убит подо Ржевом/